– Я скажу Еве…
– Что ты ей скажешь? Что я отказываюсь подчиняться тебе? Ты чего-то не понимаешь, Жаклин. Но в мои планы не входит учить тебя манерам. Просто перестань мне хамить, или мы никуда не пойдем.
Жаклин стиснула зубы и с полминуты смотрела на меня в упор.
– Ладно, – сдалась она наконец, – извини. Мне нужно попасть к вулкану.
Я кивнула, начертила в воздухе портал и пригласила Жаклин пройти вперед, а затем последовала за ней.
Горячий ветер ударил нам в лицо, заставляя волосы взмыть вверх. Жаклин, не обращая на меня внимания, расправила пылающие крылья и, поднявшись вверх, устремилась к жерлу вдоль склона горы. А я осталась стоять. Просто чтобы показать, что без меня она отсюда не уйдет.
Жаклин не было с полчаса. Когда же она вернулась, в ладонях держала магический сосуд, похожий на золотую чашу, а внутри него плескался огонь. Она взглянула на меня с таким видом, как будто что-то доказала мне.
Я без единого слова открыла портал и пропустила ее вперед.
Когда я сама вынырнула в лаборатории, чаша уже стояла на столе. А Жаклин – около нее. Она отошла на шаг назад и покосилась на портал.
– Все, – тихо и устало выговорила она. А потом неожиданно добавила: – У тебя это получается так легко…
Я пожала плечами.
«Тренировки…» – чуть не сорвалось с губ.
– Мне иногда кажется, что магия выжигает меня изнутри. Что не я управляю ею – а она мной.
Вот это мне уже не понравилось. Я свела брови к переносице.
– Тебе нужно рассказать об этом кому-то из учителей.
Жаклин рассеянно посмотрела на меня.
– И что они скажут? – губы ее искривились в улыбке. – Отправят меня домой. А я не могу вернуться назад.
– Если ты чувствуешь, что не справляешься с магией…
– Зря я сказала тебе, – перебила меня Жаклин, – нужно было догадаться, что не поймешь. Идем, я закрою дверь и сдам ключи.
В молчании мы вышли в коридор, Жаклин занялась запиранием двери. Я ждала ее. Чтобы точно знать, что она не пойдет назад. «Магия в самом деле может обладать человеком», – так и крутилось у меня на языке. И Жаклин иногда очень уж становилась похожей на одержимую огнем. Но вряд ли она стала бы слушать – и тем более прислушиваться к моим словам.
Глава 17
Город в серой мгле – еще одна легенда, которой нет ни подтверждения, ни опровержения. Хотя бы потому уже, что нет среди живых никого, кто сам побывал бы в Серой Мгле.
До последнего времени я вообще считала существование этого пространства между миров такой же сказкой, как и легенду о Радагаре и Истинном мире.
Ну, впрочем, не совсем так. Гвендолин ведь существовала – это подтверждает тот факт, что Академия стоит. Это подтверждают мемуары, написанные ее рукой. А тогда почему бы не предположить, что существовал и Радагар?
Демоном он был или нет… Вот тут я начинаю путаться в словах, потому как демон – одно из устаревших и излишне эмоциональных названий для пришельцев из иных миров. Об этом, кстати, свидетельствует и то, что описания демонов и степень их материальности в разных историях весьма различны. А дело все в том, что войти в чужой мир можно довольно удачно, если ты находишься с ним в одной частоте. При перемещении через Врата нам иногда даже выдают специальный генератор, который позволяет нам обретать плоть в несинхронизированных с нашими телами мирах. Так и в сказках – порой демона удерживает во плоти волшебный предмет, кольцо например, или кулон. Неудачные же материализации приводят к тому, что путешественник может выглядеть полупрозрачным для обитателей мира, в который попал, может проходить сквозь стены… А обладая должными навыками – и завладевать их сознанием, управлять. Так появляются «одержимые демонами». Демоны приходят из самых разных миров, порой совсем непохожих на те, в которых мы привыкли жить – отсюда и легенды о Преисподней и прочих мрачноватых вещах.
Иными словами, Радагар, может, и был демоном, с точки зрения тех, кто жил в его времена. Я даже могу предположить, что он в самом деле прожил шесть сотен лет. Но Истинный мир… Тут моя фантазия пасует. Истинным может быть только тот мир, в котором ты находишься в данный момент.
Однако город, который привиделся мне во сне, судя по некоторым неканоническим обрывкам дневников Первой, как раз и представлял собой Тень Истинного Мира. Как может быть Тень Истинного? Гвендолин, когда писала это, явно перешла от теории пузырьков к теории теней. Но, от старости или еще от чего, стала противоречить самой себе. Истина – это истина. Тень – это уже ложь.