Я остановилась, разглядывая его лицо – всё такое же таинственное, как и неделю назад, пусть и в свете дня.
– Я зайду за тобой после занятий, – сказал Рован на третий день.
И зашёл. Компания подруг смотрела на меня со смесью зависти и презрения. Жаклин буравила таким взглядом, как будто хотела прожечь насквозь. Ева с Зэлмой реагировали поспокойней, и тем не менее именно Ева отозвала меня в сторону, не давая вместе с Рованом отправиться домой.
– Эсти, я просто хочу тебя предупредить…
Я подняла бровь.
– Он не тот, кем кажется на первый взгляд. Большего я обещала не говорить.
– Спасибо, – от всей души поблагодарила я и отодвинула её руку, неведомо как оказавшуюся на моём плече. – Твои слова очень много значат для меня.
И это в самом деле было так. Если уж Ева знала, что Рован скрывает какую-то тайну, то мне разобраться с этим секретом сами звёзды велели.
И тем не менее я, разумеется, не стала отменять прогулку.
Мы долго ходили по парку, и Рован, к моему удивлению, легко и свободно рассказывал мне о себе и о своей семье.
– Эта старый род, – говорил он, – но в нашем мире родовая знать давно не имеет власти над другими, так что по большей части это всего лишь… слова.
– Разве магия не даёт власть?
– У нас – нет. Да и в семье у отца не было магов. Чародейкой была моя мать. Он женился на ней и принял в семью, но на неё до сих пор смотрят как на чужачку.
– А на тебя?
Рован повёл плечом.
– Я привык, – просто сказал он.
Я остановилась и, поймав его руку, развернула лицом к себе.
– Глядя на тебя издалека, не ожидала, что ты будешь так откровенен со мной.
Рован пожал плечами.
– Я не вижу ничего плохого в откровенности. Мне нечего скрывать.
– Зная твои слабости, люди смогут использовать их против тебя.
– Нет, – Рован улыбнулся и покачал головой, – никто не сможет использовать против меня мою семью. Я так привык быть пятым колесом, что мне давно уже на это наплевать.
Мы оба замолкли и какое-то время просто стояли, рассматривая друг друга.
– А ты… – произнёс он наконец, – расскажешь мне о себе?
Меня пробила дрожь. Необыкновенно отчётливо я осознала, в какую ловушку загоняю себя.
– Может быть, как-нибудь потом, – я потянула его дальше, надеясь отвлечь.
– Боишься, что я использую сказанное против тебя?
– Не совсем.
– Тогда что?
Я задумалась, подбирая слова.
– Моя семья сейчас далеко, – сказала я, – мне не хочется о них вспоминать.
– Ты же говорила, они выбрали для тебя этот факультет.
– Да, это так.
Я не стала ничего объяснять, решив, что пробелы в противоречивых обрывках моей биографии он вполне может заполнить сам – так, как нравится ему.
На четвёртый день Рован пригласил меня к себе.
Я немного мандражила – изодранные плакаты всё ещё стояли перед моим мысленным взором, но вместо этого я увидела полностью выкупленный на него одного блок, в котором царил идеальный порядок. Вся мебель была завезена с собой – аккуратная, минималистичная, но явно дорогая. Студентам такую обычно не дают.
Перед въездом, похоже, был проделан серьёзный ремонт, потому что от стандартных блоков отличалось всё, даже расположение светильников на стенах.
– Ты собрался с комфортом провести ближайшие пять лет, – сказала я, оглядываясь по сторонам.
– На самом деле нет, – Рован ответил мне лёгкой улыбкой, – здесь должен был жить другой человек. Вот он действительно любил комфорт.
Я хмыкнула, про себя откладывая сказанное на полочку. Обошла основную комнату, разглядывая чёрно-белые фотографии, висевшие на стенах.
– Значит, это всё не твоё? – я кивнула на одну из них.
– Нет. Но мне пришлось по вкусу, и я решил оставить себе.
– Мрачно, – констатировала я, разглядывая изображение белого лебедя в чёрной воде.
– Это делает его более похожим на настоящего.
Я была не согласна, но спорить не стала.
– Хочешь… чего-нибудь? – спросил Рован.
– Чаю, может быть, – сказала я, присаживаясь на диван.
Я бы предпочла что-то покрепче, но понятно было, что в Академии, да ещё наедине с малознакомым парнем, лишнего лучше не пить.
Рован сделал чай, который мы так и не стали пить. Он присел на диван рядом со мной, и мы целовались часа три, пока губы не стали болеть, а я не вспомнила, что мне рано вставать с утра.
Пятый день выпал на субботу, но, потянувшись и выглянув из окна, я всё равно увидела, что Рован уже стоит там. Я быстро натянула на себя джинсы и джемпер и выскочила к нему.
– У меня сегодня лекций нет, – предупредила я.
– Значит, провожу тебя куда-нибудь ещё.
– Куда, например?
Рован подмигнул.
– Если готова – покажу прямо сейчас.
Я была готова. Правда, на улице уже становилось слишком прохладно для свитера, но любопытство оказалось сильнее страха простыть.
Рован поймал мою руку и отвёл меня в узкий проулочек между двух корпусов. Достал из кармана какой-то предмет, который мне не удалось разглядеть и который тут же замерцал тусклым оранжевым светом, и открыл проход между миров.
– Пошли, – он кивнул на портал и потянул меня за собой.
Поколебавшись секунду, я ступила в переливавшийся радужными красками овал и через мгновение обнаружила, что стою на мостовой какого-то городка, по бокам улиц которого стояли низенькие здания, лепившиеся вплотную друг к другу. Многие фасады украшали искусные скульптуры, изготовленные с такой тщательностью, что сами дома становились похожи на кондитерские изделия.