Рован помолчал.
– Риск есть всегда, – признал он. – И, тем не менее, так он не слишком велик.
– Мальчишеские игры, – поморщилась я. – Ладно, надо узнать, какое сегодня число. Может, моя догадка и не верна.
Сойдясь на этом, мы направились в сторону центральных корпусов, где должны были висеть расписание и разного рода объявления. Правда, и то и другое могло на полгодика устареть, но в нашей ситуации и узнать год уже было бы хорошо.
Однако, мы не успели добраться туда, когда перед самым поворотом на другую широкую аллею Рован толкнул меня спиной к дереву и принялся целовать.
В первую секунду я попыталась его оттолкнуть, но Рован оказался заметно сильней.
Во вторую меня уже повело, и я растворилась в его жадных и сладких губах, в будоражащих движениях его языка, скользившего по моим зубам, в обжигающем пламени его рук, комкавших мой свитер на спине.
Моё персональное время замедлило бег настолько, что мне стало казаться, мы стоим так уже несколько часов, когда Рован внезапно отстранился от меня и спросил:
– Видела?
Ничего я не видела. И мне стало невыносимо обидно от того, что он ещё мог во время поцелуя следить, что творится вокруг.
Однако Рован на мои эмоция внимания не обратил, развернул меня и, потянув за собой, заставил из тени соседнего дерева посмотреть на аллею, куда мы собирались свернуть.
Парочка – темноволосый парень с коротким хвостиком и девушка в клетчатой рубашке и рыжими непослушными волосами, разметавшимися по плечам, шли по аллее, держась за руки.
– Вот чёрт… – пробормотала я.
– Расписание можно не смотреть.
Отвернувшись, я прислонилась к дереву спиной и сползла на траву, массируя виски.
– Нельзя попадаться им на глаза, – сказала я. – Последствия непредсказуемы.
Рован кивнул
– Нам в любом случае не стоит показываться на глаза никому, – сказал он, опускаясь на траву напротив меня. – Нельзя вмешиваться ни в чью судьбу.
– Спасибо за краткий обзор инструкции для новичков, – огрызнулась я и вздохнула. – Мы пришли всё к тем же вопросам… кто и как организовал ритуал?
– Думаю, мы могли бы начать с того, чтобы выяснить, кто ещё присутствовал в Академии и в эти дни, и в те, из которых мы пришли.
– И как ты собираешься это сделать? – спросила я.
Рован лишь пожал плечами.
– Ты так уверен, что ритуал завязан на ночь построения звёзд? – задала я тогда другой вопрос.
Рован кивнул.
– Я же угадал, в ту ночь всё и произошло, – сказал он.
Мне очень понравилось это «угадал».
– Что бы найти виновника нам надо знать, что он сделал. А чтобы узнать это, надо выяснить, в чём состоит ритуал. Я уже всю библиотеку перекопала, но так ничего о нём и не нашла.
Рован задумчиво смотрел на меня.
– Ты, наверное, все книги о подобных вещах уже знаешь наизусть?
– Ну, не то чтобы наизусть… но введение прочитать успела во всех.
– А не может быть так, что и наш «объект» тоже искал, как провести ритуал?
– Может, – поколебавшись, согласилась я, – не гарантия, но пойти в библиотеку он мог. Благо только здесь хранится «Исповедь» в оригинале, да и просто собрано огромное количество книг по теории миров. Здесь одна из самых крупных и известных магических библиотек.
– Идём, – Рован поймал мою руку и потянул меня за собой.
Дорогу к зданию библиотеки мы проделали молча, и я всё думала о том, что в первый раз увидела его именно здесь… Что он тогда на самом деле искал?
Однако уже у самого входа в библиотеку я поняла, что нам не повезло.
– Понедельник, – сказала я уже издалека разглядев закрытые двери.
Мы всё-таки подошли вплотную и Рован подёргал дверь.
– Последний понедельник месяца – выходной, – сказала я, и мне стало смешно.
– Нырнём на пару дней назад? – предложил Рован.
Я колебалась, но всё-таки покачала головой.
– Не хочется рисковать. А то улетим в прошлое ещё на десяток лет…. – я помолчала. – Надеюсь, за сутки наш подопечный ничего необратимого не натворит.
Рован обернулся ко мне и какое-то время смотрел на меня, как будто пытался разглядеть в моих глазах нечто ведомое одному ему.
– Тогда идём, – скомандовал он голосом, не допускающим возражений, и потащил меня от библиотеки прочь.
Что он задумал, я поняла, только когда мы вывернули к общественным корпусам и свернули в сторону небольшого кафе. Я успела забыть, что когда-то оно стояло здесь, потому что в дни моего возвращения в Академию, да и в дни обучения в аспирантуре его уже снесли.
А сейчас оно стояло, зажатое между нескольких учебных корпусов, под металлическим козырьком, и, несмотря на учебное время, в «зале» было полно людей.
Рован затащил меня внутрь и, усадив у витого чугунного парапета, исчез. Я знала зачем, и даже знала, что он принесёт. Только не могла понять, радует это меня или нет.
Внезапно я осознала, насколько хорошо знает меня этот человек. Знает обо мне вещи, которых не знает больше никто.
Рован вернулся через несколько минут. В руках у него был поднос, на котором стояли два маффина, стакан с холодным кофе и клубничный суп. Себе он взял только бутылку холодной воды.
– Дункан… – сказала я и обнаружила, что голос не слушается меня. Это был первый раз, когда я назвала его старым именем, с тех самых пор как узнала, что Рован – это действительно он, – Врата и Ветра… – я уронила лицо на ладони, опасаясь, что слёзы выступят на глазах.