– Я не хотел расстраивать тебя, – сказал Рован и коснулся кончиками пальцем тыльной стороны моей ладони, – Эрнестайн…
Я лишь покачала головой. Дело ведь было не в маффинах, и даже не в том, что он единственный всегда выговаривал моё имя целиком. Дело в том, что я давно перестала надеяться, ждать и мечтать. Давно перестала верить, что он существует хоть в одном из миров.
– Ненавижу тебя… – прошептала я. И больше не смогла выговорить ничего.
Проклятый Рован тоже сидел и молчал.
Глава 32
Мне всё-таки удалось совладать с собой. Рован вряд ли мог не заметить мой порыв, но развивать тему не стал.
– Давай решим, что будем делать, – сказала я, стараясь незаметно вытереть рукавом глаза.
Рован медленно кивнул.
– У меня есть одна мысль, – ответил он. – Если мы точно знаем, где будет проводиться ритуал, то могли бы поставить блокаторы магии в этих местах.
– Блокаторы… – повторила я. – Ты предлагаешь сделать их здесь, или у тебя есть с собой?
– Они есть в кабинете у директора, в комнатах охраны… у некоторых учителей.
Я побарабанила пальцами по столу, размышляя.
– Наверняка такие «хранилища» хорошо защищены, – заметила я.
– Как и мой блок.
Я вскинулась и посмотрела на него.
– Пожалуй, да.
Рука сама леглаопустилась на лежавшую в нагрудном кармане школьного блейзера брошь.
– Но где гарантия, что за столько лет никто не сможет снять блок? – спросила я. – Может, попробуем предупредить кого-то из учителей?
– А они не решат, что у нас плохо с головой?
Я невольно подумала о Торе, которая всегда старалась понять и услышать, что я говорила ей.
– Пожалуй, кое-кто из них не решит, – сказала я. – Только не знаю, работает ли этот человек уже здесь.
Рован кивнул и наступила тишина. По большому счёту всё было решено, а детали обсуждать я не видела смысла – как, наверное, и он. Глотнув кофе, я спросила:
– Ты не слишком-то детально прорабатываешь планы, да?
Рован улыбнулся краешком губ.
– Обычно озарение приходит само собой.
Я невольно улыбнулась в ответ и откинулась на спинку стула. Стакан я по-прежнему держала в руках и медленно потягивала прохладный напиток глоток за глотком.
Рован внимательно смотрел на меня – как будто ждал, что меня сейчас опять накроет, и я разревусь.
– Это… так много значило для тебя? – осторожно спросил он.
Я отвернулась, не в силах смотреть ему в глаза. Я сама не знала, как это объяснить.
– Рован… – медленно сказала я наконец. – Я не знаю, может, это была просто первая любовь? Или первый обман? В сущности это ведь одно и то же, да?
Рован пожал плечами. Я заметила это краем глаза и посмотрела на него.
– Неужели у тебя не было человека… С которого для тебя всё началось?
– Не знаю, – сказал он и, взяв со стола свою бутылку с водой, поднёс к губам. На меня он так и не посмотрел, сделав вид, что его очень увлекает крышка. – Человек, который был для меня первым… давно мёртв. Я предпочитаю об этом не вспоминать, но чтобы закрыть вопрос – её сожгли.
Я поёжилась.
– Наверное, ты никогда не забудешь её.
– Нет, – сказал Рован и теперь только посмотрел на меня, – но я чётко знаю, что прошлое осталось позади. Я живу тем, что происходит сейчас.
– А тем, что будет завтра?
Рован покачал головой.
– У меня такой возможности просто нет. Я не знаю, куда меня отправят в следующий раз.
– Да… – согласилась я и перевела взгляд с его лица на ветку дерева, покрытую весенней листвой. Рован был прав. Стоит нам вернуться назад, как все наши чувства потеряют значение. Никто из нас не контролировал свою жизнь настолько, чтобы строить планы на завтрашний день.
Я снова опустила взгляд на бумажное блюдце с маффином. И всё-таки, прошло восемь лет… Как он мог помнить, что я люблю есть? Этих проклятых маффинов давно уже не подавали в студенческом кафе. И никто не помнил их, кроме меня… и его.
– Ладно, – сказала я, доев пирожное, и поднялась из-за стола. – Идём искать место, где удобнее заниматься воровством.
Рован поднялся следом за мной и, покинув двор, где стояло кафе, мы вернулись в парк.
Какое-то время ушло на то, чтобы обойти интересовавшие нас корпуса – мы выбрали лабораторный комплекс, корпус администрации и, по-моему предложению, седьмой корпус, где вела занятия Тора.
Первые два не открыли нам ничего нового. А вот третий порадовал – Тора, ещё довольно молоденькая, стуча каблучками спешила с занятий домой.
– Она ведёт занятия на третьем этаже, – сказала я. – И лабораторная у неё там же, за стеной.
Поманив за собой Рована, я сделала вдоль дома с десяток шагов и указала ему на окно.
– Подождём ночи? – спросил он.
– Я бы не откладывала, – призналась я. – Если моя наводка оказалась достаточно точна, то ночью и наш противник займётся приготовлениями к ритуалу. У него немного возможностей сделать это днём, когда в парке полно людей. А вот когда наступит темнота…
Рован кивнул.
– Что мне делать? – спросил он.
– Прикрой меня. Если кто-то появится в зоне видимости, отвлеки его как-нибудь.
Рован снова кивнул и отвернувшись полностью сосредоточился на отслеживании прохожих. Я же достала брошь и, стараясь случайно не наколдовать огненный цветок или двухметровые крылья, стала подниматься вверх. К счастью, всё прошло без происшествий. Я удачно открыла окно, забралась внутрь и, перебравшись через подоконник, огляделась по сторонам. Отыскала среди множества лежащих тут и там тетрадей чистый лист бумаги и ручку. А затем вывела на нём несколько строк. Подобрать слова было нелегко. Трудно сказать человеку, что хотя он тебя и не знает – обязательно должен помочь спасти мир от апокалипсиса. Но ничего лучшего мне в голову не пришло.