Поколебавшись с минуту, я придвинулась к нему и опустила голову на плечо. Необычайно отчётливо я ощутила, что это, возможно, единственная ночь, которую мы проводим вот так вдвоём.
– Уже спишь? – спросила я и тихонько погладила его по плечу.
Рован качнул головой.
– Но нам лучше отдохнуть, – сказал он. – мало ли… что будет с утра.
– Расскажи мне о себе.
Рован приоткрыл один глаз и скосил его на меня.
– Я часто думаю… – сказала я. – Что ни в первое знакомство, ни во второе… ты ничего толком не рассказывал про себя. Я не спрашиваю, как ты работал на «Семь звёзд». Могу понять, что о таком не говорят. Но где ты вырос? Что любишь читать?
Рован едва слышно усмехнулся.
– Нечего рассказывать, – сказал он. – О своём мире я тебе уже говорил. Когда я родился, колдовство просто недолюбливали, к тому времени, когда мне исполнилось шестнадцать – его уже стали запрещать. Тогда я и встретил… людей, которые хотели помочь. Таких, как ты. Я сам был виновен в том, что в наш мир попала техника – и я должен был исправить всё. Хотя бы попытаться. Поэтому я сам стал искать «Семь звёзд». Конечно, они ничего не могли изменить. Но я стал работать на них.
– Не могли? Или не хотели?
Рован пожал плечами.
– Я не думаю о том, что могло бы произойти «если бы».
– И не заглядываешь вперёд.
– Как и ты.
– Ты как-то сказал, что я закрыла часть своей силы под замок. Отказалась от неё. Что ты имел в виду?
– Ничего, – Рован пожал плечами, и я уже думала, что не дождусь от него ответа, когда он продолжил: – Ты – проводник. Количество открытых для тебя миров зависит от того, как широки границы того… что ты можешь допустить. Во что можешь поверить. Но мне иногда кажется, что ты не веришь ни во что.
– Я верила в то, что смогу тебя найти.
Рован усмехнулся.
– Возможно, ты сделала бы это быстрее, если бы не ограничивала свою силу только тем, что «действительно может быть».
Я не стала отвечать. Мне и так хватало путаницы, которую породила возможность путешествовать между миров.
– Думаю, ты тоже мог бы добиться большего, – сказала я, – если бы не прятал свои силы от себя самого.
Мы оба замолкли и постепенно стали засыпать, слушая воцарившуюся над болотами тишину.
Я не заметила, как погрузилась в сон, в котором не было ничего, кроме тёплых рук обнимавших меня. Впервые за долгое время я чувствовала, как силы восстанавливаются, заполняют меня.
А потом что-то нарушило мой покой. Я поняла это раньше, чем открыла глаза. Лежала, прислушиваясь к собственным ощущениям, и вдруг поняла: Рован тоже не спал.
Я приподняла голову и взглянула ему в лицо. Он лежал, широко раскрыв глаза и глядя на звёздное небо. Несколько секунд я просто любовалась светом небесных огней, озаривших его лицо. Костёр ещё потрескивал сбоку от нас, и от него исходило куцее, не разгонявшее промозглой сырости болот тепло.
– Что ты видишь там? – спросила я. Будущее? Прошлое? Себя самого?
Рован не повернул голову, только рука его коснулась моих волос.
– Посмотри, – сказал он.
Я перевернулась на спину и, опустив затылок на его подставленную руку, тоже посмотрела на небо.
– Звёзды, – сказала я, – незнакомые звёзды иных миров.
– А ещё?
Я пожала плечами.
– Темнота.
Темнота, повисшая над болотами, в самом деле была густой, хоть режь ножом. Кроме звёзд – ни единого огонька. Но Рован, кажется, имел в виду что-то другое, и я, приглядевшись, стала понимать.
Звёзды были не такими яркими, как недавно, в Академии. Казалось, они находились дальше от нас. Но ещё они складывались в странный узор, как будто в нескольких местах из неба вырвали огромные куски, за которыми не было ничего – никаких огней.
– Облака, – предположила я, всё ещё не понимая до конца, что так заинтересовало Рована.
– Может быть, – согласился он. – Иди сюда.
Рован притянул меня к себе и принялся целовать. Губы его гуляли по моей спине, а я не знала, остановить его или нет. Наконец мне удалось оторваться от его губ, и я прошептала:
– Рован… Дункан… послушай, давай не будем расцарапывать застарелый шрам. Всё скоро кончится. Ты уйдёшь, а мне придётся снова вспоминать тебя… Вспоминать единственную ночь, которую я никогда уже не смогу повторить.
Рован долго молчал, своими неописуемыми глазами глядя мне в глаза.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Мне отодвинуться?
– Холодно же…
Усмешка отразилась на его губах. Рован прижал меня к себе, и мы снова попытались уснуть.
Меня разбудил лучик солнца, бегущий по щеке. Наверное, солнце было редкостью в этих местах, но нам повезло.
Спина и плечи ныли, не хотелось открывать глаза, потому что тут же я представляла себе, как придётся вставать и снова тащиться пешком по вязкой земле.
– Подъём, – услышала я сбоку, и тут только поняла, что Рована уже нет в моих объятьях. Это развеяло всякий сон. Я резко села и обижено посмотрела на него.
Рован устроился около костра и, протянув над огнём веточку с нанизанными на неё коричневыми плотными комочками, вертел в руках. В воздухе разносился аппетитный запах жареных грибов, и тут только я поняла, что не ела с тех самых пор, как попала сюда.