— По пути сюда я видела вашу мать в гневе. Мы, к счастью, разминулись, — осторожно заметила Анаис, надеясь, что Роксана снизойдет до объяснений. — Не поэтому ли вы хотите разорвать сделку?
На лице виталистки ни один мускул не дрогнул.
— Одетт, вы всегда были удивительно нелюбопытны, и именно из-за этой черты вашего характера я и обратилась к вам за помощью. Не заставляйте меня разочаровываться в вас.
Анаис прикусила язык и проглотила рвущие с него слова. Узнать бы еще, какие услуги Роксана оказывала Диане в оплату за эликсиры!
— За услугой я обращусь позже, — тихо произнесла Анаис, отступая от виталистки.
Ей ужасно не хотелось поворачиваться к магессе спиной, словно та была диким и непредсказуемым зверем. Но пятиться было бы еще глупее. Она уже вышла в сумрачный пыльный коридор, когда в спину ей донеслось:
— Не затягивайте, Одетт, может стать слишком поздно.
Девушка поежилась и прибавила шаг. Только проскочив витражную галерею и вернувшись в основной корпус, она смогла перевести дыхание.
«А знаете, что самое интересное, милая Анаис? — раздался в мыслях задумчивый голос Виктора. — Дар этой дамы столь слаб и незначителен, что его невозможно ощутить. Я бы даже сказал, что дара у нее вообще нет. Так сразу становится понятно, почему сеньорина Бьянка так злилась: Роксана пытается лечить учеников зельями, которые для этого не предназначались».
Анаис вспомнила, к каким побочным эффектам может привести тот же стимулирующий эликсир, если скиснет, и поежилась.
«Если б я знала, что она им поит детей, а не пьет сама, я бы…»
«Не принесли бы его ей? Это, конечно, этично, — Виктор вздохнул, — но совершенно бесполезно. Эта дама нашла бы и другой способ получить то, что хочет, а вот вы бы только подозрение на себя навлекли».
«На зачем это делала Диана? Неужели она не понимала, что помогает Роксане калечить детей? Неужели ей их было не жаль?»
На глаза едва слезы не навернулись — не столько из жалости к абстрактным детям, сколько от болезненного разочарования в сестре.
«Она была агентом Канцелярии, — тихо напомнил Виктор. — Одним из лучших. И она умела на время работы забыть об этике и добродетели, если они ей мешали. Видимо, Роксана могла предложить в оплату что-то необходимое для расследования».
Анаис промолчала. Ей не хотелось возвращаться к спору, допустимы ли этические нормы в работе разведчиков. Она знала — здесь им с Виктором не понять друг друга.
После короткого молчания Виктор тихо и осторожно добавил:
«И подумайте еще вот о чем, Анаис. Зелья могут и не нанести вреда, вы и сами знаете, как редко возникают побочные эффекты. А вот действия предателей уже сломали множество жизней. И если удастся доказать их связь с модератами, то на их руках и сотни смертей».
Анаис судорожно вздохнула, но промолчала. Виктор был прав, абсолютно прав, и хотелось согласится с каждым его словом, вот только на душе все равно было скверно.
«Оставьте меня, — тихо попросила Анаис. — Я хочу успокоиться и подготовиться к лекциям».
Ее коснулось тепло, словно кто-то ласково провел по волосам. Нежная, безмолвная поддержка, сочувственное прикосновение к пальцам.
«Помните, я всегда рядом. Только позовите».
Виктор отдалился, его мысли стали тише, и словно пустота окружила Анаис, пустота и холод.
В башне раскатисто ударил колокол, возвещая о конце обеда.
Анаис вошла в аудиторию и встала за кафедрой, ожидая учеников.
Глава 8
К концу лекции разболелась голова, к окончанию коллоквиума — хотелось убивать. Анаис как-то резко осознала, почему в Академии такая текучка преподавателей второстепенных дисциплин, которые изучают в общеобразовательных целях — избалованные детки, не поддающиеся контролю, могли довести кого угодно. И если младшие курсы еще были достаточно вымуштрованы семейными гувернантами, а старшие уже были достаточно умны, чтоб не измываться над наставниками в открытую, то средние курсы оказались воплощенным кошмаром любого учителя. Вздорные, капризные подростки, обуреваемые гормональной бурей, остро жаждущие самоутверждения и понимающие только язык силы и власти.
И их как-то предполагалось обучать?!
К концу коллоквиума Анаис уже полностью понимала Диану, снабжающую зельями сомнительные опыты Роксаны. Да что понимала — от всей души поддерживала! Остро хотелось устроить практический срез знаний, заставить подростков варить простенькие зелья, а потом — самим же их дегустировать! Насмерть никто не отравится, но несколько неприятных часов с больной головой ли, с больным пузом ли научат их на лекции слушать наставника, а не выяснять, у кого родители богаче и знатнее!