Я никогда раньше не бывал в Берлине. За сорок лет я почему-то не находил времени.
I Петр приехал сюда, как только начал путешествовать, сгорбленный студент на железнодорожном переезде, и когда он вернулся домой, он рассказал о шрамах разделенного города и его недостатке красоты, но, похоже, он предпочел его Парижу, Амстердаму или Риму. . Его неоднократно оттягивали назад в те годы и позже, после падения Стены. Он попытался приехать ко мне сразу после этого, пригласил себя на выходные, чего не делал уже много лет, и принес мне в подарок то, что, по его словам, было частью Стены. (И это было именно то, что это было, кусок бетона с граффити, и я понятия не имею, куда он делся. Возможно, мой муж уже выбросил его. Мой муж аккуратный человек, и ему нет места для того, что не имеет функция.)
«Я не знаю, что вы ожидаете найти», - сказал мой муж, когда я сказала ему, что планирую эту поездку. «Все это было очень давно».
* * *
К путешествию одному нужно привыкнуть. Жизнь в одни моменты кажется пустой, потому что не с кем ею поделиться, а в другие до странности яркой. Быть без привычки, муж, семья сразу становится как будто без кожи, с оголенными чувствами для каждого впечатления, до солнечного света, утра, поездки на автобусе из аэропорта, путаницы, вызванной поездкой на трамвае, покупкой и пробивкой билета. место, где вы не говорите на языке. По крайней мере, найти отель было несложно. Я зарегистрировался и взял свой чемодан, но не стал его распаковывать и просто посидел там некоторое время на кровати. Это неплохая комната, более просторная, чем я мог ожидать, и пахнет свежей. Я заняла ближайшую к окну кровать. Другой у стены я оставлю нетронутым. Если ясно, что я не использовал его, то, возможно, они не будут беспокоиться о замене листов.
На завтра оставлю осмотр достопримечательностей. Хорошо, что маршрут автобуса из аэропорта проезжал мимо многих известных достопримечательностей. Я хотя бы мельком увидел новый купол Рейхстага, Бранденбургские ворота, Унтер-ден-Линден, Александерплац. Я знаю, где эти вещи.
В этот первый вечер я подумал, что мне стоит остаться на улице возле отеля. Я шел, пока не добрался до треугольной площади с деревьями и кафе. За столиками на улице никого не было, дул резкий ветер. Даже когда я шел, мне было холодно, но с таким количеством кафе и ресторанов было трудно выбрать, где остановиться. Некоторое время спустя я нашел это, место, очень похожее на любое другое, с доской с меню снаружи на тротуаре, но пара как раз уходила, и дверь, которую они держали открытой, казалась приглашением. Ресторан уютный, на столе белое белье и чечевичный суп.
У меня есть книга, которую нужно почитать. Разве это не то, что должны делать одинокие женщины в путешествиях: читать книги с ножами за столиками в ресторане? Значение по Измена Ребекка Уэст, 1965 издание обновляется с главами о случаях шпиона шестидесятых: Филби, Берджесса и Маклина, Блейк, Вассал, Профумо, Портленд кольцо. Я особенно хочу прочитать главы о деле Портленда, о Хоутоне, Джи, Лонсдейле и Крогерах. Я не стану внимательно читать его до тех пор, пока не вернусь в гостиничный номер. Здесь, в ресторане, книга только для обложки.
Это была история Крогеров, которую люди должны были помнить еще долго после того, как все остальное о Портленде было забыто. Хоутона и Джи можно было понять, хотя и было презренно. Лонсдейл был русским и профессионалом. Секреты, которыми они торговали, устарели. Крогеры оставались загадкой.
Что в них было интересно, так это полнота лжи, в которой они жили. Лично они полностью убедились. Они казались совершенно милыми, представителями среднего класса, заслуживающими доверия, классифицируемыми, из тех, что нравились другим: Хелен и Питер, милая новозеландская пара, которая, казалось, так легко вписывалась в жизнь в пригороде. Британцы тогда скорее ожидали того же новозеландцев. Жители Новой Зеландии были провинциальными по особому принципу Содружества; вы доверяли им чуть ли не больше, чем своим людям, потому что такие места, как Новая Зеландия и Канада, были малонаселенными и немного отставали от времени, и придерживались старых ценностей, которые напоминали вам, как хорошо быть британцем.
Только когда они ушли, когда полиция забрала их, вечером той же субботы в январе, когда трое других были арестованы в Ватерлоо, вещи, которые они оставили, раскрыли, кто они на самом деле.
Их дом представлял собой бунгало на пригородной улице в Руислипе, дом такого обычного дизайна, с двойными эркерными окнами, белым цементом и кирпичной окантовкой крыльца, что любой, кто проходил мимо него, мог подумать, что они разумно догадываются о жизни что происходило внутри. Он выглядел так же предсказуемо, как кукольный домик массового производства, в который ребенок мог добавлять вещи, купленные в маленьких упаковках, все сделанные в масштабе, все с безопасностью в стандартном дизайне: диван для гостиной, журнальный столик с На ней зажигалка Ронсона, радиограмма Мерфи, книжный шкаф, ванная комната, кухонный шкаф с двумя ящиками посередине. Зимним субботним вечером в шесть тридцать должен быть включен свет, и на диване должны стоять фигуры, Диксон из Док-Грин по телевизору - сцену, которую можно увидеть, возможно, сквозь щель в еще не закрытых шторах.