Воцарившееся молчание нарушалось лишь тяжелым взволнованным дыханием.
- Семья Кастильё настолько влиятельна, что вхожа в дом президента без приглашения. Аудиенции у братьев просили не только ведущие бизнесмены и политики, но и сам Папа Римский. Круз использовал все свои связи, чтобы найти брата. Стараясь действовать тихо, чтобы не спугнуть секту, он смог выяснить, что Винсента собираются принести в жертву за три дня до роковой даты.
- Погоди… – прервал ее Оливье, сел на диван, подался в ее сторону. – Но ты ведь говорила о жертвоприношении в день «последнего цвета вишни», а тридцать первое августа только раз в году. Этот твой Круз уверен…
- У секты, – не дав Оливье закончить, продолжила Джоанна, – четыре больших праздника в году. Прощание с зимой, встреча лета, последний цвет вишни и день белого покрывала. Кристиан… – Джоанна сделала паузу, было видно, хоть она и держалась, давалось ей это нелегко, – попал в третий. Винсент Кастильё во второй. Свои праздники глава секты Мануко Анако использует, чтобы жертвоприношением прикрыть откровенное убийство тех, кто либо мешает его планам, либо отказывается сотрудничать. А накачанная наркотиками, одурманенная толпа только и рада… услужить Отцу своему…
Джоанна с каждым словом все больше мрачнела, по ее словам чувствовалось, что это все лишь малая доля того, что ей рассказал брат бизнесмена.
- Наркотики? – очнувшись, удивленно вскинул брови Леон, до сих пор молча слушавший Джоанну.
- Круз рассказал, что вскрытие показало наличие в крови Винсента очень сильного наркотика, но широкому кругу медиков неизвестного. Наркотик этот был создан вторым нашим фигурантом – Филиппом Полонье.
- Химик научного института… – чертыхнулся Леон, качая головой.
- Именно из-за увлечения наркотиками Полонье и поперли из института. Тот якобы раскаялся, поэтому портить парню репутацию не стали, расстались мирно, оформив все по собственному желанию. Вскоре тот встретил Анако. Случайно или тот сам вышел на него, неизвестно.
- Черт… – Оливье потёр переносицу рукой. Картина становилась все яснее и четче, но и в тоже время рисовала нерадостную перспективу. Если все это так, то Кристиан попал в такую мясорубку, из которой в одиночку ему точно не выбраться.
- Истинную цель «Детей солнца» Круз тоже не смог выяснить. Винсента он нашел за день до жертвоприношения. Он мчался, радуясь тому, что успел, что роковой день только завтра, мечтал обнять брата, а обнял… труп. – Джоанна говорила глухим дрожащим голосом, потому что понимала, что все, что когда-то пережил Винсент Кастильё, о чем поведал его брат, сейчас переживает Кристиан. Понимали это и Леон с Оливье. – Он нашел брата прикованным к колесу водяной мельницы, в легких потом нашли воду. Его просто несколько раз окунали в воду, пока он не…
Джоанна вдруг резко поднялась с кресла и подошла к окну.
- Круз поклялся, что выяснит, что произошло с братом. Ему удалось найти родных людей, которые ушли в секту, и собрав по крупицам их рассказы, он смог понять, что до дня жертвоприношения секта, а точнее Анако, заставляют жертву пройти четыре испытания. Четыре стихии – воздух, земля, вода и огонь. Якобы посланец дьявола, который выбран для жертвоприношения, должен предстать перед Отцом очищенным от грехов, обновленным и готовым принять его милость.
- Четыре испытания… и само жертвоприношение… – бормоча, раскачивался в стуле Леон. – Пять дней…
- Жертвоприношение 31 августа. Кристиана похитили вчера, 27 августа. – Оливье прикидывал, высчитывал дни. – Все сходится… – снова чертыхнулся он.
- Сегодня у него второе испытание. – Джоанна прислонилась лбом к стеклу. – И мы не знаем, выдержал ли он его, выдержал ли первое. Винсент Кастильё был очень сильным и выносливым, и то… третье испытание водой убило его. До жертвоприношения он не дожил. И по выясненной Крузом информации за все время существования секты всего две или три жертвы дожили до рокового дня. Поэтому… – она повернулась к мужчинам, – мы не можем утверждать, что у нас еще два дня. Потому что… возможно…
- Джо… – Леон вскочил и подошел к ней. – Ты знаешь его, он столько всего прошел, пережил. Он справится! Он сможет! Мы найдем его! И мы должны верить, что успеем, что найдем его живым.
- Только вот мы на том же месте, что и вчера, – Оливье, вдохнув, сжал губы, – на нуле.
- Здесь, – Джоанна вытащила из кармана сложенную вчетверо бумажку, – телефоны людей Круза, которые готовы помочь нам.
- Я немедленно свяжусь с ними. – Леон взял бумажку из рук Джоанны и бросился к компьютеру, схватил лежащий на столе телефон.
- Джоанна… – Оливье поднялся и подошел к ней. – Кристиан не зеленый юнец, школа ДГСЕ это тот еще опыт. Он справится, я знаю.
- Дай-то Бог… – прошептала Джоанна, повернувшись, посмотрела в окно на полную луну. – Прошу тебя… держись…
Песок, везде песок. В глазах, в носу, в ушах. В горле, в легких. Прерывистые, хриплые вдохи, тоже полные песка. Последние движения рук… уже на автомате… уже задержав дыхание…
Кристиан даже не понял, как ему все же это удалось, просто вдруг почувствовал, что руки свободны. Собрав себя в кулак, цепляясь за ускользающее сознание, преодолевая сопротивление песка, нащупал замок. Как он его повернул, Кристиан уже не помнил. Вместе с высыпающимся из колбы песком рухнул на колени. Его перевернули на спину, несколько хриплых вдохов, склонившееся над ним лицо Анако и… темнота.
«Прошу тебя… Держись…»
Ее голос звал, не давал уйти, заставлял бороться, вцепившись в ускользающую жизнь зубами. Сквозь боль, сквозь стон делать вдох за вдохом. Судорожно хватать ртом воздух, биться в судорогах в руках держащих его «балахонов». Несколько секунд он словно наблюдал за собой со стороны, за своим телом, неподвижно лежащим на полу перед Анако.
Подняв голову вверх, увидел вдруг расступившееся перед ним небо.
Чья-то рука протянулась к нему.
Остается только коснуться ее. И уйти. Избавить себя от еще двух испытаний, обрести свободу.
«Прошу тебя… Держись…»
Нет. Он не может. Не может… предать ее веру. Опустив голову, понимая, на что обрекает себя, он наклонился и коснулся рукой своего тела.
Как вздрогнул и начал дышать, не помнил. Первое, что почувствовал, когда пришел в себя, была боль. Дикая, сковавшая все тело боль. Значит, жив… Руки привычно связаны за спиной, знакомые доски под ним. Его чердак, его последний дом. Открыв глаза, какое-то время изучал ползающего по полу жука. Сил не было даже перевернуться на спину. Так и лежал, почти не чувствуя своего тела, пока дальний угол чердака не окрасился первыми лучами восходящего солнца.
Третий день. Неудивительно, что редко кто из жертв доживал до самого жертвоприношения, придуманные Анако испытания выматывали даже самых выносливых. Но он должен… должен дойти до конца. Леон и Джоанна ищут его, он должен их дождаться…
Дверь скрипнула, впустив на чердак дорожку света, которая выхватила витающие в воздухе песчинки пыли, почти как те, что вчера окутывали его со всех сторон. Даже не отреагировал, когда подняли и посадили, прислонив к лавке.
«Балахон» терпеливо ждал, пока Кристиан немного придет в себя, достаточно, чтобы поесть. Аппетита не было от слова «совсем». Но он ел. Через «не хочу», понимая, что от этого зависит, будут ли у него силы пройти сегодняшнее, третье испытание.