- Ничего, сучонок, – резкий рывок, переворачивающий его на спину, и голос над ухом не предвещают ничего хорошего, – скоро не так завоешь.
Приоткрыв глаза, Кристиан увидел и черноволосого. Тот, потирая затылок, чертыхаясь, приближался к ним. Все-таки, у Джоанны хороший удар. Мысль о том, что она успела уйти, грела душу, отодвигая на второй план его собственную судьбу, его будущее, конец которого он сейчас мог назвать как никогда точно.
- Баба ушла! – не смотря на черноволосого, второй наклонился и рывком поднял Кристиана на ноги. Из раны хлестала кровь, и браконьеры явно не собирались оказывать ему помощь и останавливать ее.
- Не слепой, сам вижу! – шикнул черноволосый, подойдя к Кристиану, словно тисками, рукой схватил его за горло.
- Надеюсь, – прохрипел Кристиан, – вы понимаете, что денег вам не видать?
- Надеюсь, – черноволосый сжал руку до того пограничного предела, за которым заканчивается все – и боль, и свет, и жизнь, – ты понимаешь, что я тебя убью.
Резкий удар в раненое бедро и последовавший почти следом за ним в скулу сбили Кристиана с ног, холодный снег принес недолгое облегчение горящему в ноге огню. Снова схватили за плечи, подняли.
- Надо что-то быстро с ним решать, – второй повернулся к черноволосому. – Баба сто пудов полицию приведет!
- Пристрелить бы его, – сплюнул на красный снег под ногами черноволосый, – быстро и гарантированно. Да лучше не шуметь нам сейчас.
Вдали где-то в глубине леса раздался еле слышный вой волков. Запах крови эти твари могли учуять за километры.
- Вот что… – улыбнувшись, посмотрел на второго черноволосый, – зачем нам вообще мараться? Время тратить? Нам каждая секунда дорога, чтобы как можно дальше уйти. Пусть наши славные друзья все сделают за нас.
Усмехнувшись, посмотрел на Кристиана, махнул рукой подельнику. Схватив Кристиана с обеих сторон за руки, браконьеры потащили его за дом. Усиливающаяся метель засыпала тянущийся за ними кровавый след, но приближающийся вой говорил о том, что заглушить запах было неподвластно даже метели.
Вылетев на очередной пригорок, Джоанна затормозила, увидев перед собой лежащую прямо на ее пути огромную ссохшуюся сосну. Эта непредвиденная задержка дала ей немного привести дыхание в норму, пока она осматривалась по сторонам, чтобы понять, как объехать препятствие. Слева сосна многометровыми корнями уходила в обрыв, справа бурелом. Соскочив со снегохода, Джоанна бросилась разбирать кустарник. Не замечая исцарапанных в кровь рук, думая о том, что там остался Кристиан, и каждая секунда промедления может стоить ему жизни, она словно тоненькие веточки ломала и выдирала толстые колючие стебли. Слезы высохли, внутреннее «я» отодвинуло куда-то на задний план мысль о том, что ее усилия, возможно, уже напрасны и двигало ее руками, расчищая путь.
«- Быть вместе в боли и в счастье…
- В горе и в радости…
- Под солнцем и под ветрами…
- На земле и на небе…
- Биться одним сердцем…
- Дышать в унисон…»
Их брачная клятва, словно молитва, словно оберег, хранивший их все эти годы, помогала ей сейчас. Верить, надеяться, действовать вопреки времени, здравому смыслу и действительности.
«- Быть одним целым, пока…»
Ей была дорога каждая секунда, и все же она замерла. Замерла, услышав звук… Она не сразу поняла, что это – мотор снегохода или гул винтов вертолета. Поднявшись, повернулась и поняла, что, выбери любой из двух вариантов, оказалась бы права. Из-за сосен показался снегоход, увидев сидящего на нем человека, Джоанна невольно улыбнулась. И тут же над верхушками деревьев показался вертолет. Пока снегоход приближался к ней, вертолет, взяв чуть левее, стал заходить на посадку, а над все теми же вершинами показались еще два.
Макс оказался около нее в тот самый момент, когда открылись двери вертолета. Джоанна повернулась на звук и обомлела.
- Мама!!!!!!!
Рон словно летел, а не бежал, по сугробам, казалось, даже не касаясь снежной глади. Увидев его, Джоанна вдруг почувствовала, как ее ноги подкашиваются. Все еще не замеченный ею Макс едва успел подхватить ее.
- Мама!!! – Рон обхватил ее за шею, такой родной, такой любимый и теплый запах сына снова застлал глаза пеленой.
Она сидела в снегу, обнимая его, целуя его лицо. А он цепко держал ее, словно не веря, что она живая, настоящая, а не сон, не призрак, не фантом. Вдруг Рон резко отпрянул и посмотрел на нее. Слова были не нужны.
- Он остался там?
Повернувшись на голос Макса, Джоанна лишь кивнула. Отпустив Рона, поднялась и повернулась к нему.
- Он велел мне уходить. А сам… – ее голос задрожал.
- Далеко отсюда? – только и спросил Макс.
Джоанна отрицательно покачала головой:
- Я не больше десяти минут ехала, – повернувшись назад, потянула руку к уходящей вдаль ровной полосе сосен. – За тем пригорком поворот направо и по прямой. Егерский домик чуть в отдалении от основного поселка. Там…
Она вдруг замолчала, потому что эхом или ветром оттуда, куда она показывала рукой, принесло гулкий волчий вой. Вздрогнув, Джоанна снова повернулась к Максу.
- Он ранен. Ножом в ногу.
- Черт… – Макс, как и Джоанна, понимал, чувствовал, что эти голоса хищных лесных обитателей напрямую связаны с Кристианом. – Оставайся здесь! – он махнул рукой в сторону приближающихся к ним капитана, а также Леона и Оливье. – А мы еще посмотрим, кто быстрее…
Он обернулся в сторону снегохода, веря, что его железный волк окажется быстрее своих живых собратьев. Но он только успел сесть, как вдруг знакомый, но в эту секунду никем не ожидаемый звук, заставил его руки замереть на руле, а голову подняться.
- Нет! – только и смогла крикнуть Джоанна, увидев, как взлетает на пригорок ее снегоход, подчиняясь уверенным рукам ее сына.
- Твою мать! – Макс завел мотор, снегоход нетерпеливо заревел. Не желающий оставаться в стороне, не задумываясь, бросившийся на помощь отцу, Рон сейчас вызывал у него двоякие чувства, тут же выраженные им в одной короткой фразе. – Кого-то мне этот мальчишка напоминает!
Рон уже скрылся из вида. Макс спешил, спешил, понимая, что пока еще видимая колея от лыж его снегохода скоро будет засыпана усиливающимся снегом.
Все чаще и чаще холодные снежинки падали, охлаждая его горящее лицо. Идти сам Кристиан не мог, дикая боль в ноге возникала при любом движении, не говоря уже о том, чтобы встать на нее. Но его ощущения и чувства не волновали браконьеров. Почти волоком они затащили его за дом, где буквально в нескольких шагах от невысокой изгороди начинался лес.
Потерявшее уже немало крови тело было не в состоянии оказывать хоть какое-то сопротивление, даже если бы Кристиан захотел. Черноволосый что было сил впечатал его в ствол сосны, что отозвалось очередным взрывом боли в ноге и помутнением в глазах. Сдержать стон не получилось, сквозь сжатые зубы, сквозь солоноватый вкус на губах, он все же вырвался из него. Боль в выкрученных назад руках как-то даже померкла на фоне его общего состояния сейчас. Он лишь почувствовал, как второй затягивает веревку на запястьях. Характерный вой раздавался все ближе.
- Ну, что, дружок… – черноволосый встал напротив него, привычным движением сжав горло и подняв его голову. – Нам пора. Повторюсь, риск – это не ко мне, надо убраться как можно дальше, пока твоя бабёнка не привела полицию. Жаль, конечно, что не выгорело, но, как говорится, селя ви… А тебе придется остаться. Даже не знаю – станешь ли ты поздним обедом, ранним ужином для наших лесных друзей или… Молись, чтобы сдохнуть до их появления.
Усмехнувшись, черноволосый отпустил Кристиана, голова упала на грудь. Кровь, не останавливаясь, хлестала из ноги. Поэтому последние слова браконьера совсем не удивили Кристиана. И признаться, он бы сам предпочел этот вариант. Лучше просто отключиться и не чувствовать, как голодные хищники будут делить тебя между собой.