Сквозь легкую дрему Джоанна слышала и тихое шипение пузырьков лимонада, и легкое постукивание пальцев Кристиана по клавишам, и ровное биение его сердца под ее рукой.
Открыв глаза, она какое-то время с улыбкой наблюдала за ним. Когда он, на мгновение прикрыв глаза, откинулся от ноутбука на спинку кресла, она придвинулась и коснулась губами его губ. Не открывая глаз, он улыбнулся и рукой, что все это время обнимал ее за талию, придвинул к себе.
- Интересно, где мы? – произнесла Джоанна, повернувшись к иллюминатору, как только смогла отпустить губы Кристиана.
- Примерно пять тысяч метров над океаном, – раздался голос стюардессы рядом. Джоанна повернулась:
- Два швепса со льдом, пожалуйста.
- Да, мадам.
Едва девушка отошла от них, как за спиной послышалось деликатное покашливание.
- Прошу прощения… – они с Кристианом одновременно обернулись.
Облокотившись на кресло Кристиана, позади них стоял молодой мужчина лет тридцати.
- Месье Кристиан Рокье, если не ошибаюсь?
- Мы знакомы? – Кристиан удивленно кивнул, протягивая руку.
- И да, и нет, – пожимая протянутую руку, улыбнулся мужчина, – скажем так, у нас есть общий знакомый. Этьен Пру. – Видимо, не желая далее озадачивать Кристиана, пояснил их новый знакомый и добавил. – Простите мою бестактность. Франк Лабутен, пресс-атташе центральной штаб-квартиры Интерпола.
- Как там наш месье новоявленный папаша? – улыбнувшись, спросил Кристиан.
- Мечется между домом и работой, засыпает в лифте и глушит кофе так, что опоздавшим на работу кофейный автомат лишь разочарованно мигает.
Едва всеобщий смех утих, как появилась стюардесса.
- Ваш Швепс, – она поставила на столики высокие стаканы, в которых весело играли пузырьки, а по бокам стекали соблазнительные капельки. – Месье Лабутен, будьте добры, займите свое кресло. Мы сейчас будем обходить атмосферный фронт, может потряхивать.
- Что-то не так? – подняла голову на стюардессу Джоанна.
- Все в порядке, мадам, – улыбнулась та, – нам это грозит лишь задержкой прибытия в Дублин.
- Еще поговорим, – улыбнулся Франк и пошел к своему месту.
Стюардесса не ошиблась, буквально почти тут же их начало сначала еле ощутимо, а потом вполне прилично потряхивать. Но пилоты вели самолет так уверенно, умело выравнивая его, что пассажиры, казалось, даже не обратили внимания на временные неудобства полета.
- Так странно, да? – Джоанна посмотрела в иллюминатор. – Все такое же чистое небо, и не скажешь, что совсем рядом фронт.
- В это время над заливом почти каждый день так, – улыбнулась стюардесса, подойдя за опустевшими стаканами.
Проводив ее взглядом, Джоанна снова легла на плечо Кристиана, наблюдая, как на экране ноутбука то мигают цифры, то бегают строчки.
- Что-то сегодня особенно сильный ветер, – пробормотал второй пилот, переводя взгляд с одного прибора на другой.
- Наверное, встретились два вихревых потока, – ответил ему капитан. – Ничего, сейчас возьмем чуть левее. В Дублине у нас будет приличный запас времени, в Париж должны прилететь вовремя.
Самолет вдруг тряхнуло так, что штурвал чуть не выпал из рук капитана. Но тот быстро сориентировался и вернул самолет на курс.
- Черт! – второй пилот бросил взгляд на капитана, тут же переведя его на приборы, пробормотал, – что-то правый двигатель странно себя ведет. Не критично, но…
- В Дублине попросим техников посмотреть, – ответил капитан.
Вскоре самолет снова спокойно парил в чистом голубом небе, пассажиры кто дремал, кто смотрел кино. Франк вернулся к Кристиану и Джоанне и рассказывал им про рабоче-отцовские будни Этьена, на телефоне даже нашел фото с крестин юного месье Эдвина Пру.
И только второй пилот обеспокоенно посматривал то на приборы, то на часы. До Дублина оставалось чуть больше двух часов.
- Пора уже в графике учитывать эти чертовы ветра над Мексиканой… – пробурчал один из стоящих на взлетной полосе техников Дублинского аэропорта, наблюдая, как Citation CJ3 заходит на посадку. С опозданием почти в час.
- И чего ты разворчался, – пожал плечами второй, – у них просто дозаправка.
- И слава Богу, – первый поднял с земли тормозные колодки и направился к тормозящему самолету, – через сорок минут садится арабский Аэробус. Там и дозаправка, и техосмотр.
К самолету оба подошли как раз в тот момент, когда его двигатели затихли, дверь открылась, и наверху показался второй пилот.
- Ребят, – спускаясь по трапу, обратился он как раз к первому из техников, пока второй ставил тормозные колодки под колеса, – гляньте правый двигатель. После прохождения фронта он как-то странно себя вел.
- Хорошо… – огорченно процедил сквозь зубы техник. Ну, вот тебе и «просто дозаправка»…
- Что тут у тебя? – подошел к нему второй техник после того, как закрепил топливный шланг.
- Да, давлением выбило болт. Ерунда, – ответил первый, доставая из технического чемоданчика ключ. – Сейчас закручу. Делов-то…
- Ок, – кивнул второй и вернулся контролировать заливку топлива.
На удивление и досаду техника болт никак не хотел закручиваться до конца. Часы недвусмысленно намекали, что, если он не поторопится, то получит нагоняй от диспетчеров, которым придется разруливать маленький Citation CJ3 и гигантский аэробус. Не так-то просто развести слона и муравья.
- Я все, – второй техник вернулся к нему. – Как у тебя дела?
- Тоже готово.
Болт закрутился не до конца, но стоял прочно. «Нормально», – решил первый. Тут лететь то всего ничего.
- Ну, что там? – спросил второй пилот, когда техники подошли к самолету.
- Все нормально, слегка ослабло крепление, я затянул, – спокойно ответил первый, пока второй убирал тормозные колодки.
- Отлично, – кивнул пилот.
«Успели» – подумал техник, провождая взглядом взлетающий Citation CJ3. Вдали уже показались очертания Аэробуса.
– Так! Всем мыть руки и переодеваться. Я пока поставлю мясо в духовку.
Саша посмотрела на часы, обернулась на загоняющего в гараж машину Макса. Из-за большой аварии на трассе они, возвращаясь из Диснейленда, попали в гигантскую пробку, проторчав в ней в итоге четыре часа. Уже стемнело, почти десять, а ужин еще даже не начинал готовиться.
- Может, бутербродами обойдемся? – спросил, свисая с перил лестницы, Рон.
- Я тебе дам бутерброды… – погрозила пальцем Саша. – Мне отец с Джоанной велели нормально тебя кормить. А бутерброды – это не еда, а так…
- Времянка, – закончил, смеясь, Рон и побежал в свою комнату.
Когда он, Макс и няня с Вики на руках показались на кухне, из духовки уже доносились слюновыделяющие ароматы.
- Саша, я пойду укладывать Вики, – няня подошла к ней, когда та проверяла, не готово ли мясо.
- А Леа и Эдвард?
- Уже спят. Звонил месье Дэймон, у него там кто-то заболел, он остался дежурить в ночь.
- Вам помощь нужна?
- Нет, Сашенька, справлюсь, – няня, улыбаясь, поправила лежащую на ее плече руку уже засыпающей Вики. – Вы кушайте, отдыхайте.
- Хорошо, мадам Флор, спасибо. – Саша проводила няню взглядом, посмотрела на Рона, – на тебе хлеб, – перевела взгляд на Макса, – на тебе овощи и лимонад.
- Ты просто молодец, – улыбнулся Макс, открывая холодильник. Одри уехала на какую-то медицинскую конференцию, поэтому за кухню отвечали все понемногу.
- Бабушка меня с детства приучала, – выключая духовку, сказала Саша, – я в семь лет спокойно дома оставалась одна. И приготовить себе могла, и даже что-то там к бабушкиному приходу с работы напечь умудрялась.
Рон поставил на стол огромную плетеную корзинку с хлебом, схватил пульт.
- Хочу узнать результаты сегодняшнего заезда на Венсенском ипподроме, я поставил сто евро на Адмирала, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд Саши.