Наконец, он подал едва заметный знак. Кристиан почувствовал, как пластины вытащили из рук.
- Неужели оно стоит того, месье Рокье? – склонился к нему Алафи. – Вы же понимаете, это только прелюдия. Полчаса прошло, а впереди еще почти пять часов. Пять часов, пока вы еще можете что-то изменить для себя. Только одно слово. Только ваше «да» и все тут же остановится. Ну, так что? Да – останавливаемся, нет – продолжаем.
Кристиан поднял глаза на Алафи.
- Нет…
========== Пожалуйста, не оборвись… ==========
- Нет…
Одно слово. Выбор. Решение. Осознанное. Единственное. Другого для него быть просто не могло. Кристиан почувствовал, как на этот раз пластины засунули под кожаный ремень. Металл коснулся висков. Черт… Похоже следующим пунктом меню у Алафи его жареные мозги.
В эти несколько секунд ему вдруг вспомнился первый раз, первое дело, на которое его с собой взял Жубер. Почти неделю они искали двоих ребят, пропавших во время задания в Дании. Неделю они колесили по Копенгагену. Нашли… Кристиан на всю жизнь запомнил то, что увидел, когда они спустились в ту шахту. Он думал, что в век высоких технологий, век политических тонких интриг все решается на уровне битов и байтов, но оказалось, что все разведки мира работают по старинке.
Они нашли ребят распятыми, реально распятыми на деревянных перекрытиях заброшенной шахты в нескольких километрах от Копенгагена. Кристиан видел, как Жубер замер, покачнулся, молча смотрел, как ребят снимают. Опоздали… Они были еще теплые, опоздали совсем чуть-чуть… Так бывает. Кристиан вспомнил, как Жубер подошел к одному из парней и долго сидел перед ним на коленях, просто сидел. Потом уже Кристиан узнал, что тот парень, Стефан, был его сыном. Единственным. Который пришел в разведку вопреки мнению отца. Просто потому, что чувствовал потребность, желание внести свой вклад в то, что происходит в мире. Внес. Проник в одну из секретных лабораторий и внес непоправимые изменения в результат опытов, которые в итоге могли выбросить в мир такой вирус, что эпидемии холеры и чумы показались бы детскими шалостями. Двадцатишестилетний парень спас мир ценой своей жизни. И, как бы громко это ни звучало, это было именно так. И если до того момента у Кристиана еще были какие-то сомнения в правильности выбранного пути, верности принятого решения, то после уже нет.
И с тех пор для него ни разу не встал выбор, подобный сегодняшнему.
Нет…
И другого не дано. Даже если придется повторить путь Стефана и многих других. Кто не вернулся.
Еще более мощный, чем те, предыдущие, разряд взорвал голову. Руки сжались в кулаки, мышцы превратились в натянутые канаты, откуда-то из груди вырвался то ли рык, то ли крик. И жуткая свинцовая тяжесть после того, как отпустило. Почувствовал, что проваливается в пустоту, благодарно закрыл глаза. Но нет… Окатили холодной водой, вернули, не дали отключиться.
- Нет, месье Рокье, - услышал голос Алафи, - никакого передыха. Но вы в любой момент можете все остановить. Только сказав одно-единственное слово.
Кристиан открыл глаза и посмотрел на Алафи. Он смотрел на него, а видел Стефана.
- Нет…
У Кристиана в школе были скромные четыре балла по физике, но то, что вода один из лучших проводников тока, он прекрасно помнил. И тут же в этом убедился. Суки!!!
Джоанна открыла почту Кристиана и увидела присланные Леоном файлы. Скопировала на компьютер, запустила установку. Молча сидела и смотрела, как движется процентная шкала. Каким-то невероятным усилием она собрала себя в кулак, загнала глубоко внутрь страх и боль, сжав зубы, думала только об одном. Найти Кристиана. Она знала, что найдет его. Обязательно найдет. Вопрос был в другом. Сейчас она и смерть одновременно двигались к нему с разных концов, и никто не мог сказать, кто найдет его первой.
Компьютер замигал, показывая стопроцентную загрузку. В тот же момент зазвонил телефон. Джоанна сидела за столом, Ланс рядом, облокотившись о него.
- Да, - она включила громкую связь и превратилась в слух.
- Как твои дела? – Леон снова был с ней.
- Все готово. Программы установлены.
- Хорошо. Мне тоже удалось вычислить компьютер, с которого вошли в базу. Как мы и думали, тот психолог.
- Урод… - послышался на заднем плане голос Жубера, было слышно, как он параллельно набирает кого-то на своем телефоне.
- Теперь смотри. Запускай первую, которая с символом планеты на значке. Запускай и дождись, пока она не найдет спутник. Это недолго. А пока скажи мне, есть ли в городе или поблизости какие-либо источники мощных помех. Атомные станции, крупные институты, военные части?
- Нет… - наткнувшись на вопросительный взгляд Джоанны, пришел ей на помощь Ланс, - ничего такого.
- Хорошо, это сильно затруднило бы поиск. – было слышно, как и Леон что-то параллельно делает на своем ноутбуке. – Как поиск остановится, ты заметишь это, скажи мне координаты, которые высветятся в верхнем левом углу.
- Есть, - как раз в этот момент экран замер, Джоанна продиктовала Леону цифры.
- Теперь запускай вторую программу. Где-то на шестидесяти процентах она запросит у тебя пароль синхронизации. Ты должна его придумать и запомнить, он тебе потом еще понадобится. Можешь сильно не мудрить, потом сменим его.
Джоанна в поле пароля набрала дату, день, когда они с Кристианом снова встретились в Цюрихе спустя столько лет.
- Загрузка пошла дальше?
- Да.
- Отлично. Когда загрузится полностью, запросит у тебя полную синхронизацию или только по координатам. Не промахнись! Запустишь полную, все, зависнет на несколько часов. В итоге конечно, выдаст чуть ли не до миллиметра его местонахождение, но нам сейчас главное территориально определиться. Чтобы вообще понять, куда соваться. Поэтому запускай по координатам. Я пока помолчу, будь внимательна!
В трубке наступила тишина. На экране высветились две кнопки. Вдох-выдох, все обозначения на французском, специальные термины. Но, призвав на помощь логику, Джоанна догадалась, что COMPLETE – это полная, а INCOMPLETE – по координатам. Нажала кнопку. Ее выдох, видимо, услышал Леон, потому что тут же вернулся к ней.
- Сколько времени показывает?
- Двадцать минут. Так долго? – Джоанне сейчас каждая секунда казалась вечностью.
- Увы, здесь мы ускорить не сможем. Придется ждать.
Смерть злорадно усмехнулась. В отличие от Джоанны, она продолжала свое движение.
- Может, он уже того? – встревоженный голос Омара.
- Сейчас очухается, - спокойный и невозмутимый Алафи, - мощность и количество разрядов рассчитаны как надо, чтобы поджарить знатно, но не убить. Так что пару минут, и наш друг вернется к нам.
- Может, помочь?
- Не стоит… Что мы, изверги какие? Пусть передохнет немного…
Он уже даже не пытался как-то держать и контролировать свое тело. Ни ног, ни рук уже давно не чувствовал, только дикую пульсацию в висках. Но отчасти даже был рад этому, потому что все уже происходило где-то за гранью чувств и ощущений. Как наркоз, как заморозка в кабинете стоматолога, когда все онемело, а то, что делают с тобой, словно и не с тобой происходит.
- Принеси пока атрекан.
Черт! Суки! Тоже поняли, что чувствительность у него уже на нуле. Атрекан – препарат-спаситель, в обычной жизни применяемый при реанимации и для восстановления чувствительности тканей после операций. Но сейчас он вместо спасения принесет ему лишь новую порцию боли. Кристиан почувствовал, как игла вошла в плечо. Суки… Одновременно с сознанием возвращалась ломота и знакомая свинцовая тяжесть во всем теле, словно заморозка отпускала клетку за клеткой, уходила от плеч вниз, а на ее место возвращалась привычная боль.