А еще его, как ни странно, подстегивала мало скрываемая Сталием ревность. Резкий еще мог бы смириться, если бы Кира выбрала кого-то из остальных ребят экипажа или познакомилась бы с каким другим парнем. Но с инопланетником? И Резкий решил бороться за Киру до конца.
Но, как оказалось, яркая Кира с уверенными плавными движениями, густыми длинными волосами настолько отличалась от привычного образа таллирийской женщины, что на нее обратил внимание не только Сталий.
Один из высокопоставленных, судя по одежде и манерам, воинов не сводил с красавицы-землянки взгляда. На его лице было написано восхищение, смешанно с искренним любопытном. И, едва дождавшись, как закончился еще один танец, этот такой же высокий и красивый мужчина, как и все таллирианские воины, церемонно пригласил Киру на танец. Девушка не могла отказать с точки зрения этикета — в конце концов, это она была приглашена сюда, и должна была олицетворять Галактику и ее миролюбивые интересы. А танцевать Кира и без того очень любила — да и где еще можно этим заняться? На звездолете они, естественно, уделяли много времени поддержанию физической формы, но занимались стандартными упражнениями, включавшими и рукопашные схватки. А вот танцы? Как-то никого это не вдохновило.
— Вы столь сильны и независимы, — начал светский разговор пригласивший ее офицер. — Что даже я не могу представить себе ситуацию, в которой Вы попросили бы помощи и защиты.
— Помощи? — переспросила Кира, подбирая правильные слова, чтобы не задеть чувств таллирианца и не лгать ему в глаза. — А почему нет? Не вижу смысла в показной храбрости. Воин должен уметь координировать свои действия с товарищами. И вовремя запросить подкрепление. Или, в крайнем случае, и эвакуацию.
— А Вы лично? Как женщина. Хрупкая и нежная?
— Так уж и хрупкая, — усмехнулась Кира, слегка напрягая спину там, где лежала рука воина.
— Впечатляет, — хмыкнул он. — Но в любом случае Вы слабее. И я легко мог бы остановить Ваше сопротивление.
— Да? А смысл? Вокруг Вас столько красивых женщин, не порывающихся сопротивляться. И они действительно красивы и хрупки.
— Вы необыкновенны, прекрасная землянка. Вы еще и способны мыслить логически.
— А разве это так необычно? — рассмеялась Кира своим искренним, но беззвучным смехом.
— Для женщины, безусловно. Она слабее, нежнее, потому и нуждается в постоянной опеке и защите. Как нежный хрупкий цветок, который не выдержит, ели коснуться его пальцами. И зачем ей обременять себя?
— Чем? Мышлением? Разве это обременительно? Ах, да, и у нас на Земле когда-то выдвигалась мысль о том, что женщине думать вредно, от этого появляются морщины.
— Это же правда, — деликатно улыбнулся ей таллириец, прокручивая ее в немыслимом пируэте, на который он бы сам не решился, но Кире движение подсказала музыка, а воину не оставалось ничего делать, как подчиниться им обеим.
Кира флиртовала с высокопоставленным военным чиновником ровно в тех рамках, которые ей подсказывал здравый смысл. Ей хотелось не то чтобы войти в их круг, что вряд ли было мыслимо в ближайшее время на этой планете, но хотя бы заставить взглянуть на себя с иной позиции — увидеть в ней равного по уму человека, а не украшение жизни.
А вот Ри ее удивил несказанно. Хотя таллирийка и имела право «обратиться за защитой» к нескольким мужчинам, но, похоже, для Киры такого Сталий не допускал. Его глаза метали молнии еще большего размера, чем когда она танцевала с Резким.
Офицер никак не хотел ее отпускать даже после того, как завершился танец:
— Прогуляемся по террасе? Сейчас раскрылись все ночные цветы и Вам понравится их аромат.
— Вообще-то я не любительница растений, — честно призналась Кира. — А вот что действительно люблю, так это лотосы.
— Расскажете, что Вы имели ввиду? Возможно, у нас есть нечто похожее. Если уж наши цивилизации развивались единым биологическим путем, то, скорей всего, и растительный мир у нас весьма схож.
— В целом да, хотя я и не специалист. Ничего приковывающего внимание вроде бегающих и пищащих огурцов я не заметила.
— Вот как? А Вы расскажете об этом явлении подробнее? Они все же относятся к животным?
— Увы. Они растения, хотя мы и пытались наладить с ними контакт.
Они беседовали, спускаясь по ступенькам террасы в сад. И тут Киру осенило:
— Если здания легко трансформируются и переносятся, то как же сад оказался здесь в таком ухоженном состоянии?
— В смысле? — не понял ее спутник. — Это комплекс представительских зданий разместили здесь, приметив живописный уголок.