— Ладно, Эйла, — он снял с зарядки бластер, сунул в кобуру, поставил второй. — Сидеть тут бесконечно мы не можем. Не хочешь ты мне говорить правду, не надо. Разберемся по ходу пьесы. Разгневанный отец, так отец. Не испортить бы твою репутацию, что явилась ночью одна домой в сопровождении какого-то парня.
— Не испортишь, — вздохнула Эйла. — Отец на службе.
— Ты же не знала об этом только что.
— Узнала. Видишь, окна темные.
— А в темноте никто не подкарауливает?
— Ну хорошо, хочешь, зайди, убедись! Что же ты такой любопытный!
— Ооооочень любопытный! — рассмеялся Зверь. — Точно тебе не попадет?
— Точно. Скажу, что попросила у тебя защиты. И ты меня спас от них…
— От кого от них? — быстро переспросил Зверь, но снова этот страх в глазах…
И он отступился, тем более, что сил оставалось все меньше и меньше. Он открыл дверцы машины, выпуская Эйлу и выпрыгивая сам одновременно с ней.
Зверь по привычке осмотрелся — все было тихо. Они зашли в дом, сразу же включивший освещение.
— Дверь закрывается? В смысле на замок, на ключ, еще как-то?
Эйла пожала плечами:
— А разве надо?
— Понятно, — вздохнул Зверь. — А дом сам как-нибудь даст знать, если в него войдет непрошенный гость?
— А как он войдет?
— В дверь, — Ростислав начинал терять терпение, потому что на него накатывали волнами слабость и тошнота, вызванные кровопотерей. Ему надо было срочно найти ванную или душевую, чтобы в зеркале взглянуть на свою спину и залиться пенкой.
— Дверь же открывается только мне и папе, — посмотрела на него, как на несмышленыша, Эйла.
— Ладно, — решил не вдаваться сейчас в технические тонкости Зверь. — Точно никто не вломится? Значит, и мои вопросы про засаду были глупыми?
— Да я честно говоря, и не понимала, что ты хочешь узнать… Давай пройдем? Хочешь поесть?
— Хочу. И хочу умыться после скачек на полянке, — он сделал шаг в предложенном ею направлении и пошатнулся.
Остановился. Вздохнул. Встряхнул головой, разгоняя красный туман перед глазами. И снова пошатнулся. И как сквозь переборку, услышал голос Эйлы:
— Что же ты сразу не сказал, что зацепили! Давай-ка, отведу тебя в регенератор.
— Откуда у тебя регенератор? — в голове Зверя на мгновение прояснилось от такого известия.
— Так папин же.
— Помню. Воин высшего уровня. Любит дуэли?
— Ну… ну, всякое же бывает, — замялась Эйла, сноровисто раздевая его.
А дальнейшее он помнил очень смутно — только как вспенились вокруг него стенки капсулы и он погрузился в приятную прохладу и темноту.
Едва Зверь пришел в себя от упавшего на глаза света, ворвавшегося в открывшийся регенератор, как увидел над собой глаза Эйлы:
— Привет! Отдохнул?
Он расправил руки и ноги, слегка потягиваясь и прислушиваясь к собственному телу.
— Просто великолепно! Знать бы, долго ли?
— Не очень. Регенератор дал информацию, что у тебя было сильно повреждено правое легкое. И поверхностная рана на груди. Ну и попутно он там поисправлял какие-то мелкие старые повреждения. Судя по отчету аппарата, у тебя была неспокойная жизнь! — девушка смотрела на него с любопытством и восхищением.
— Веселое детство, — пошутил Зверь. — Доставлял хлопот бабушке.
— Не верю, — просто и легко сказала Эйла. — Я же дочь воина. Завтракать будешь?
Он удивился, как она быстро переключается с темы на тему, как будто хочет в разговоре перевернуть страницу, и кивнул:
— Хотелось бы. А тебя не затруднит?
— Нет. Это даже интересно. И тант привел в порядок твою одежду. Держи. Все чистое и он заделал дырки. А тебе серьезно так перепало. Я разглядела, когда укладывала тебя. По тебе бы ни за что б не догадаться! И еще сколько болтал со мной в машине! Знала бы, сразу затащила бы тебя в дом.
— Постой-ка. Ты что, сама меня раздела? — Зверь не знал, радоваться ему или огорчаться. Она касалась его тела, а он не видел и не ощущал этого толком, хотя приятные воспоминания как из полусна, у него остались.
— Я же говорила, — погрустневшим голосом ответила она. — Понимаю… Тебе неприятно… Я не соответствую идеалам настоящей девушки…
— Если я обниму тебя, то развею сомнения?
Она снова широко распахнула глаза на него, и Зверь счел это разрешением — осторожно обнял руками плечи девушки, зарываясь лицом в ее густые светлые кудри, вьющиеся мелкими колечками: