Он безропотно выполнил все, наслаждаясь ее голосом и руками и с ужасом ожидая вопроса — а с кем же он подрался на этот раз. Но вопроса не последовало, и он не знал: рассказал ли обо всем Вайпер, или ей просто стало уже безразлично. «Было бы безразлично, отправила бы к Мишке в руки», — утешил себя Резкий.
Он выждал момент, когда она еще не указала ему на дверь, но и закончила возиться с его бровью, и приступил к реализации своего плана.
— Кира, у меня служебный вопрос.
— Слушаю. Но только если он действительно служебный, а не касается моего прохождения службы, — она подчеркнула голосом вторую половину фразы, вызвав у Резкого новый прилив стыда за свой поступок и за свои новые планы.
— Служебно-боевой, — заверил ее Резкий. — Мы не готовы противостоять тому оружию, которое используют эти самые носители щупалец. Ножи, сюрикены.
— Хочешь сказать, к этому нас жизнь не готовила? — удивилась Кира.
— У них иной материал. Иной способ заточки. Мы с ребятами изучили все образцы, которые удалось заполучить. Есть смысл проверить, будет ли наша броня способна выдержать такой удар. И мы предложили внести некоторые усовершенствования.
— Странно. Вы вели исследования группой. А докладываешь результаты ты один и у меня в комнате, так, невзначай… Саша, что это значит?!
— Всего лишь то, что я хочу провести еще один эксперимент. Не совсем легитимный.
— Вот как? Что ж, лучший способ пресечь безобразие — это его возглавить. Слушаю внимательно.
— Испытания на броне мы провели. Но стенд в лаборатории одно. А движущийся живой человек иное.
— Что конкретно ты предлагаешь?
— Хочу, чтобы ты попробовала меня достать этим ножом.
— А почему не наоборот?
— Ты более гибкая и верткая. Сможешь одна заменить целый пучок щупалец.
— Это комплимент?
— Это факт. Ты не пойдешь в лобовую атаку. Я крупнее. И смогу подавить твою атаку, используя надетую на тебя броню против тебя же. Чистоты эксперимента не выйдет. У щупальценосцев нет таких мощных доспехов, и они подвижны за счет этого. И у тебя очень твердая рука. И железный контроль. И тебе я могу полностью довериться. Для эксперимента нужен не тренировочный спарринг, а реальный бой. Только ты сможешь остановить нож в волоске от сонной артерии.
— Хорошо, — к радости Резкого, его расчет оказался верен, и Кира клюнула на приманку.
— Когда ты сможешь уделить мне время? — поинтересовался он, прикидывая, сколько времени займет переливание местного бальзама в обычный флакон земного антисептика.
— Мне надо еще полчаса, ознакомить Виталия Сергеевича с документом, а дальше я готова встретиться с тобой в зале. И ты прав. Не надо, чтобы об этом знали заранее. Не хочу своим приказом обижать ребят и запрещать им присутствовать. Но и разрешить будет означать, что я официально позволяю проводить смертельно опасные опыты на сотрудниках.
Он кивнул:
— Я об этом и подумал. Но иначе ж никак. У нас нет того оборудования, которое есть в научных центрах Службы.
— Значит, договорились. С меня что требуется?
— Только твердая рука. Ножи я тебе дам. А вот у меня будет броня по полной. Не обижаешься?
— Нет. Так даже проще. Бить незащищенное тело всегда сложнее.
Резкий умчался колдовать с лекарствами, на ходу еще раз прикидывая, насколько подло он поступает. Расчет был хладнокровен и жесток. Броню они и правда усовершенствовали с ребятами, и потратили на расчеты и опыты не один день. И испытания провели. Те самые, которые предложил Кире. Бой в полный контакт снаряженного землянина с изображающим врага спарринг-партнером, вооруженным теми самыми ножами. Шипы, усеявшие теперь броню, имели самую разнообразную форму и были остро заточены ровными и зазубренными концами, направленными в разные стороны. Удар своеобразного холодного оружия щупальценосцев такая усовершенствованная, хотя и выглядящая отталкивающе, броня с успехом выдерживала, не допуская клинок к самой поверхности. Единственная проблема, с которой они все столкнулись — шипы норовили впиться в руку нападавшего. Это было неплохо в адрес противника, но даже бронированные боевые перчатки не всегда спасали от порезов и ссадин. Поэтому Док был взят в исследовательскую группу безоговорочно, и благодаря пенке никто ничего особенного и не заметил. Все выглядело благопристойно — возились с техникой, с броней, мелкие травмы неизбежны.
А план Резкого заключался вот в чем: он знал, что Киру порезами не испугать. Обижаться или сильно переживать она не будет. Но у него появится возможность небрежно предложить ей залить ссадину привычным земным антисептиком и продолжить эксперимент. И, если все выводы медиков по местному препарату правильны, то Кира захмелеет, как только ловко подмененное им лекарство попадет в ее кровь. И вот тогда он приложит все усилия, чтобы соблазнить девушку. Даже если она наутро, проснувшись у него на плече, перегрызет ему горло — а Резкий этого не исключал, потому что видел, какой формы зубки у Киры. Ее клыки и правда были острыми клычками, и с этой версией ее внешности «согласился» регенератор — значит, не нарощенные в юности, а природные. И это придавало ей вид красивой и опасной хищницы, делая девушку все более желанной для него.