— Завтра входим по расчетам в зону приема связи нашей группы. То есть приближаемся к орбите Таллирии, — сообщил необыкновенно торжественно на утренней планерке командир.
И у меня оборвалось все внутри. Как оказалось — не случайно.
Что было раньше — первый сеанс связи с земной миссией или информация о сражении в околоорбитном пространстве планеты, к которой мы так долго стремились, не знаю. Но металлический голос, раздавшийся из динамиков, оптимизма не вдохнул:
— Внимание личного сотава. Боевая тревога. Всем занять свои места.
Мое место в медотсеке.
— Рина, не фасонь, давай в скафандр, — бросает мне на бегу медик.
— Все так плохо? — мой вопрос прозвучал в спину и остался без ответа.
Корабль содрогается раз, другой, третий — хорошо, я потратила время на то, чтобы все, что могло бы свалиться, было надежно закреплено или убрано в ящики. Моя природная способность предвидеть только плохое здесь выручила. Закон неотвратим — все, что может быть свернуто при моем перемещении мимо, будет повреждено и при аварии.
Нашу посудину встряхивает с такой силой, что я сажусь на пол в углу, не добравшись до компенсаторного кресла. Вцепляюсь рукой в какую-то стойку и вслух возмущаюсь:
— Идиоты. Столько ж денег эта штука стоит. Они ее строили?!
— Это ты кому? — голос Ската звучит так неожиданно среди мигания аварийного освещения и взывания каких-то зуммеров, что я взвизгиваю и не могу остановиться.
— Ой, — спохватываюсь и поднимаю на него глаза.
Внезапно в этот момент вспыхивает обычный свет и перестают мигать красным датчики сходившей с ума техники.
По лицу парня стекают струйки крови, он безуспешно пытается стереть их рукой, но только хуже размазывает.
— Можешь заклеить? Только поскорее.
— А что случилось? — корабль больше не трясется, и я могу встать, не опасаясь завалиться на него же.
— Ничего особенного, — улыбается он. — Мы, как всегда, победили.
— Кого? — спохватываюсь и усаживаю его.
— Так кого ты так костерила? Это мы идиоты?
— Нет. Такого и в мыслях не было. Кто-то же напал первым. И зачем?
Он отмалчивается, и я продолжаю развивать мысль о том, что все вопросы можно решить, просто поговорив на разумном уровне, что если у кого хватило мозгов построить свой звездолет и приделать к нему пушки, то значит, и обсудить свои желания могут. Вот я, например, могу всегда сформулировать, чего хочу.
Скату деваться некуда, он сидит с запрокинутой головой, а я зашиваю довольно серьезное рассечение у него на лбу, и ему не покивать мне и даже не ответить, потому что я просила не шевелить челюстями — мышцы у парня настолько сильные, что стоит ему приоткрыть рот, как начинают играть и скулы.
— Вот и все, — поверх пенки на всякий случай заклеиваю еще пластырем, чтобы не потревожил рану, когда пойдет переодеваться и в душ. — Кстати, мыться можно с этой налипкой, она не боится воды.
— Знаю, — кивает он. — Знакомо. Да, а от головной боли ничего не дашь заодно?
— Болит? Почему сразу не сказали?! Это же грозный признак. Медик вернется. И надо будет Вас обследовать, это же сотрясение мозга. Вот, я же говорила. Ну почему нельзя было сразу сказать? Я же спросила.
— Ринааааааа! — стонет он. — Дай от головы и отпусти уже на все четыре стороны. — Я всего лишь головой клюнул, когда рубку встряхнуло. Силовые щиты едва выдержали, но с кресла выскочил.
— Не пристегивались. А я говорила. Вы тут нарушаете технику безопасности, о которой и я знаю.
Он делает резкий шаг к выходу, и я спохватываюсь:
— А лекарство?
— В рубке аптечка, там найду, — и Скат исчезает за дверью, а мои глаза наполняются слезами.
Судя по всему, я в очередной раз лишилась общества красивого парня.
Крис привычно зашел в шлюз родного звездолета на истребителе, который почти не получил повреждений в только что закончившейся схватке.
Эскадрилья щупалец была разгромлена, и огромная заслуга в этом принадлежала необыкновенно вовремя случившейся в нужном месте прибывшей на ротацию группе.
— Наши все целы, — радостно возвестил Шанс, пока ребята еще заканчивали осматривать свою технику и снимать скафандры. — Крис, а для тебя есть отдельная радостная весть. Перейди на личный канал.
— Сил нет, давай сюда.
— Киви едет! Точнее, приехала. Они тоже приземляются рядом с нами. Беги в душ, успеешь первым.