— А если будет специалист-регенераторщик? И ты со своим помощником рядом на случай, если техника не сработает?
— И никто не отменял необходимости нормального медика в рейдах. Регенератор с собой на штурм орбитальной станции не потащить.
— Боишься остаться без работы? — пошутила Кира.
— Я? — с той же интонацией рассмеялся в ответ медик. — Только не у тебя в команде! Хотя знаешь, лучше бы я был самым главным лодырем на корабле и вообще на базе.
Я оказалась не готова к встрече с Вайпером. И, хотя в отличие от потного, усталого Криса, только что покинувшего истребитель, я была в порядке, потому что один-единственный пациент не отнял слишком много сил, но видеть Криса оказалось выше моих сил. Я сотни раз прокручивала в голове, как это может произойти, придумала себе и слова, и выражение лица. Но, увидев его, онемела. А он оказался активнее, чем я думала. Я же готовилась к жесткой отповеди, к обвинению в том, что бегаю за ним, ждала насмешек.
А он? Он подхватил меня на руки, прижал, при всех целовал и никак не хотел отпустить и только шептал:
— Как же ты хорошо сделала, что прилетела!
Уж не знаю, был ли заранее спланированный умысел в том, что Крис поселил меня у себя в комнате, но это было неожиданно. И сразу породило кучу мыслей: «А прилетела бы Гавриленко с Марсианской карантинной станции? И ее бы поселил у себя? Она блондинка, с крупными кудрями едва до плеч и яркими серьгами».
Я сразу же возненавидела до этого меня не занимавшую абсолютно Гавриленко, с которой встречались пару раз на крупных конференциях. И запомнилась она мне не своими достижениями в санитарной инспекции, а именно яркой, вызывающей внешностью, что делало ее объектом внимания всех мужчин в кулуарах между заседаниями.
А следующей заботой оказалось принятие решения о длительности своей командировки. Для меня это зависело от того, как сложится с Крисом. Он был мил, любезен, хотя и спихнули меня в первый же рабочий день медику. С Михаилом поладить оказалось не сложно — мельком я его видела, когда летела на правах «почетно-изолированной» на суд над губернатором-контрабандистом. Но тогда наши с ним головы были заняты своими насущными делами.
Оценив объем работы, я успокоилась: если все сложится, то можно управиться за те дни, что будет происходить «смена караула». И тогда у меня будет существенная награда — несколько месяцев в обществе Криса, и он никуда не сможет от меня сбежать.
Вечером за ужином, который Крис принес в нашу с ним комнату, он мельком только поинтересовался, как у меня складывается по срокам. И мое малодушие меня сгубило — неопределенно пожала плечами. А вдруг он решит, что я кое-как, по верхам проведу обследование, лишь бы навязаться ему в попутчицы? Возникла неловкая пауза.
— Рина, — после ужина спросил меня Крис, пытаясь казаться нарочито отстраненным. — Если ты хочешь ночевать одна, то только скажи. Если мешаюсь, то могу даже в спортзале подремать. Или к кому из ребят третьим подселиться.
Это намек? Он хочет мне показать, что я лишняя? И таки навязываюсь… Краем уха я слышала сегодня разговор двух мужчин из команды Киры — они как раз и обсуждали, оставят ли Криса здесь для передачи опыта. Неужели Кира настолько коварна, что хочет нас разлучить, увидев, как быстро я собираю необходимый для анализа материал? Или это нежелание Криса видеть меня рядом с собой на протяжении всего полета?
— Хочешь сказать, что тебе неприятно со мной? Заметь, идея была не моя. В конце концов, это я могу переночевать в лаборатории.
Крис одним рывком прижал меня к себе, обняв сзади за плечи:
— Рина, милая, что же ты такая обидчивая?
Мне не удалось ответить — он перевернул меня и накрыл губы своими губами. Это было так восхитительно после разлуки, что устоять оказалось невозможно. Опасность была относительно не над нами, едва слышно доносились голоса и смех из коридора, и оставалось только закрыть глаза и погрузиться в счастье теплых крепких объятий Криса. Пусть ненадолго, но мой…
Так странно — я не заметила, как уснула. И открыть глаза, увидев перед собой мускулистую даже в расслабленном состоянии грудь — было бесценно. Но тут я спохватилась, что и сама лежу полностью обнаженной, а одеяло уползло куда-то на пол.
— Вставай, поднимайся, малыш, — весело проговорил Крис, осторожно высвобождаясь из-под меня. — Нас ждут великие дела.
Проскальзывая в ванную, я думала о том, что вот эта иллюзия мира и покоя скоро закончится. Еще пара-тройка дней, и я улечу. А Крис останется здесь до следующей ротации. Улечу? А вот и нет.