Я улавливаю запах дыма в воздухе. Кто-то развел костер.
Мое сердце бешено колотится, когда я поднимаюсь по ступенькам покосившегося крыльца. Я не боюсь за себя, но я боюсь того, что найду внутри. Дверь не заперта. Я толкаю ее, и она распахивается, визжа петлями, открывая только темноту внутри.
— Келли? — зову я.
Я вхожу в дом, и меня сразу же поражает, что, хотя на улице двадцать градусов, внутри дома тепло, почти уютно. Я обвожу фонариком гостиную, в которой нет мебели и которая представляет собой просто пустое пространство с сосновыми полами и свисающей с потолка паутиной. Мой луч останавливается на кирпичном очаге, где я вижу только неубранную золу. Я пересекаю комнату и дотрагиваюсь до кирпичей. Они прохладные.
И все же в доме тепло. Откуда берется тепло?
Пол скрипит, когда я выхожу из гостиной на кухню. Луч моего фонарика скользит по обшарпанным сосновым столешницам, шкафчикам с распахнутыми дверцами, фарфоровой раковине в коричневых пятнах. Я замечаю дровяную печь и, подходя ближе, уже чувствую исходящее от нее тепло, а в углу вижу поленницу с дровами. Кто-то поддерживал в доме тепло.
— Келли?
Звук такой слабый, что я едва его слышу. Хныканье, доносящееся откуда-то поблизости. Я поворачиваюсь, и луч моего фонарика падает на дверь кладовой. Она приоткрыта.
Еще до того, как я открываю ее, я знаю, что она там. Я знаю, что она в безопасности. Я посветил фонариком в пространство и увидела ее, привязанную к стулу, с залепленным скотчем ртом.
В считанные секунды я освобождаю ее, и в тот же миг она опутывает меня, словно осьминог, ее руки обвиваются вокруг моей шеи в удушающем объятии. Она намочила штаны, и от нее пахнет потом, мочой и дымом, но она жива. Дико, трепетно жива.
— Ты здесь! — кричит она. — Я знала, что ты придешь. Я просто знала!
— Конечно, я здесь. Я здесь, дорогая. Я крепко прижимаю ее к себе, и когда она всхлипывает в моих объятиях, я тоже начинаю плакать. Я не плакала очень, очень давно, и теперь, когда начала, я не могу остановиться. Я плачу по Келли и по всем остальным, кто пострадал из-за меня. По Гоку и его семье, по Гэвину, по Белле и Дэнни.
Больше всего, по Дэнни.
— Я хочу увидеть своего дедушку, — говорит она. — Я хочу домой.
— Увидишь. — Я обхватываю ее рукой за талию и поднимаю на ноги. — Но не сразу.
________________________________________________________________________
Глава 35
Джо
Распахнув дверь, Джо поднялась по лестнице, вошла в больничное отделение на втором этаже и направилась прямиком к дежурному. — Где Келли Янт? спросила она медсестру.
— Она в палате 201, но позвольте мне сначала позвонить врачу. Эй, вы не можете просто так войти туда. Подождите!
Джо уже направлялась по коридору к палате 201. Она дважды громко постучала и проскользнула в палату, но остановилась на пороге.
Девочка крепко спала в постели.
Комната была освещена только одной тусклой лампой на прикроватной тумбочке, и в полумраке Джо увидела Лютера Янта, сгорбившегося в кресле у кровати. На нем была фланелевая пижамная рубашка, а его седые волосы растрепались на голове. Как и Джо, он, должно быть, встал прямо с постели, но сейчас он был совершенно бодр и свирепо смотрел на Джо.
— Не сейчас. Ей нужно отдохнуть, — сказал он. — Не будите ее.
— Где ее нашли? Как она сюда попала?
— Позже. Все, что вам нужно знать, это то, что с ней все в порядке. Они не причинили ей вреда.
— Кто не причинил вреда?
— Остальное вам расскажет Мэгги. Поговорите с ней.
— Где она?
— Она только что вышла. Возможно, вы еще сможете ее догнать.
Черт возьми, я точно собираюсь ее догнать.
Джо сбежала по лестнице в вестибюль и выскочила из больничного входа на парковку. Там она заметила свою добычу, несколькими рядами дальше, отпиравшую свой пикап.
— Мэгги! — Позвала Джо. — Мэгги Берд!
Женщина повернулась, и от ее вздоха в воздух поднялось облачко пара. — Пожалуйста. Не сейчас.
— Да, сейчас. Вы должны были позвонить мне, как только узнали.
— Я и так вам позвонила. Разве не поэтому вы здесь?
— Это была наша работа — спасти девушку.
— И вы бы нагрянули туда со своими воющими сиренами. Я не знала, какой будет ситуация. Нужно было все сделать тихо.
— Теперь мы потеряли все шансы на арест.