Мэгги вообще не должно было быть в живых. Она должна была умереть в Комо, с пулей в голове, и у Беллы было намерение привести эту казнь в исполнение. Но в тот момент в башне, когда она приставила пистолет к голове Мэгги и посмотрела ей в глаза, она не смогла нажать на спусковой крючок. Она поняла, что Мэгги тоже была жертвой, что ее жизнь тоже разрушилась в результате взрыва пламени и пепла над Средиземным морем. Филипп Хардвик без колебаний нажал бы на курок, но Белла предпочла этого не делать.
Возможно, она была больше похожа на свою мать, чем сама осознавала.
Я пощадила тебя в этот раз, Мэгги. И если мы когда-нибудь встретимся снова, я не могу гарантировать, что буду столь же милосердной.
Она не думала, что они когда-нибудь встретятся снова, хотя они, несомненно, знали бы о существовании друг друга, даже сохраняя настороженную дистанцию, Мэгги в своей безвестной деревушке на побережье штата Мэн, а Белла в своем мире теней и анонимности. Мире ее отца. В пятнадцать лет она, возможно, и была неуклюжим подростком, но она никогда не была глупой. Она слушала, усваивала и переваривала уроки, которые преподал ей Филипп. Она знала, что нужно, чтобы выжить, и эти уроки сослужат ей хорошую службу в последующие годы, когда она вернет деньги, украденные Дианой Уорд, когда она распрострет свои щупальца и укрепит свою власть.
Было ли ошибкой оставить Мэгги в живых? Она не знала. Если бы ее отец был жив, он бы отругал ее за то, что она позволила Мэгги уйти, и однажды она вполне могла бы пожалеть об этом моменте слабости и сентиментальности. Если это была ошибка, то ее можно было исправить.
Я знаю, где ты живешь, Мэгги. Я всегда могу передумать.
_______________________________________________________
Глава 37
Мэгги
Когда мы впятером сидим за моим обеденным столом, кажется, что жизнь вернулась в нормальное русло. В 17:00 Ингрид и Ллойд были первыми, кто без предупреждения появился у моей двери, неся блюдо из пирекса с мусакой, еще теплой из духовки. Десять минут спустя появился Бен со своим предложением — рисом по-персидски и бараниной, а затем вошел Деклан с зеленой фасолью и измельченным миндалем. Обилие запеканок — это то, что друзья приносят вам в трудную минуту, если вы только что потеряли супруга или сломали ногу, и вот они, четверо моих самых близких друзей, их визит неожидан, но желанен. Похоже, группа действительно снова вместе, снова делится рецептами и сплетнями, головокружительное возвращение к нормальной жизни. Бангкок и озеро Комо теперь кажутся мне такими же далекими, как дурной сон.
Но все это действительно произошло, и теперь Диана мертва. Согласно источникам Деклана, полиция Комо утверждает, что тело американки, найденное у заброшенной церкви с пулевым отверстием в голове, вероятно, было делом рук местных гангстеров, за то что она невольно забрела в их логово. Это теория, которой они, вероятно, будут придерживаться, потому что поиск истины требует слишком больших усилий. Обычно так и бывает.
— И теперь нам нужно разобраться с новой проблемой, — говорит Бен.
— С какой именно? Спрашивает Ингрид.
— Что делать с Беллой Хардвик.
Они все смотрят на меня, потому что я единственная, кто на самом деле знает Беллу — или знал ее в другой жизни, до того, как потеря и горе превратили ее в женщину, которая приставила пистолет к моей голове. Она могла убить меня там, на колокольне, и у нее были все причины желать мне смерти. Вместо этого она предпочла уйти. Я верю, что глубоко внутри нее, погребенная под всеми этими шрамами, живет пятнадцатилетняя девочка, которую я когда-то знала и любила.
— Белла — не наша проблема, — говорю я.
— Она преемница Филиппа Хардвика, — говорит Ингрид.
— Но она не Филлип Хардвик.
— Тогда кто она?
Я не знаю ответа. Все, что я знаю, это то, что она могла убить меня, но не сделала этого. Ее отец не был бы таким милосердным.
— Это не от нас зависит, — говорю я. В конце концов, мы на пенсии.
— Мэгги права, — говорит Деклан. — Мы проинформировали Агентство о Белле, так что теперь мяч на их стороне. Пусть они сами с ней разбираются.
— Мы могли бы помочь, — говорит Ингрид. — Если бы только они попросили.
И это то, с чем мы должны научиться справляться: наше место в мире, который считает нас использованными и неуместными. Это новое поколение смотрит только в будущее, не обращая особого внимания на прошлое и на то, чему оно могло бы их научить. Чему мы могли бы их научить.