Документы были найдены и во владениях Марка Гейна, но он утверждал, что они поступили к нему из прессы и что он получил разрешение пользоваться ими. В доме Ларсена оказался второй самый крупный пакет документов – где-то около двухсот.
Хотя в адрес ФБР и раздавалась чрезвычайно необоснованная критика за его деятельность, оно все-таки провело значительную работу по расследованию этого дела. Д. Лэдд, заместитель директора ФБР, ясно продемонстрировал это, когда давал показания перед подкомиссией Тайдингса.
«М-р Лэдд: Во время ареста последнего подозреваемого 6 июня, большое число документов было изъято из офисов «Амеразии». Как показатель тщательности проведенного расследования, была сделана проверка отпечатков пальцев на обнаруженных документах. Лабораторная проверка обнаружила скрытые отпечатки Кейт Митчелл, Марка Гейна и Эммануэля Ларсена. На одном из документов было обнаружено шесть скрытых отпечатков Марка Гейна, один – Ларсена и один – Яффе, что говорит о том, что все трое держали этот документ в руках. Проверка на идентификацию пишущей машинки показала, что множество документов, находившихся во владении Джэффе, напечатаны Агнес Блюменталь на машинке, принадлежавшей Марку Гейну.
В дальнейшем путем сличения шрифтов было установлено, что статьи, обнаруженные в офисах «Амеразии», были машинописными копиями статей, обнаруженных во владениях Э. Ларсена.
Проверка почерков показала, что три статьи имели отметки, сделанные почерком Эндрю Рота, а на множестве документов присутствовал почерк Э. Ларсена… Все эти документы касались в основном военных и политических вопросов.
Признания, как устные, так и письменные, сделанные участниками дела, показывали, что все они полностью сознавали тот факт, что обладали конфиденциальными правительственными документами. Такие документы, содержавшие секреты военного времени, были обнаружены у…
Сенатор Тайдингс: Кейт Митчелл?
М-р Лэдд: Кейт Митчелл признала, что в ее кабинете находились некоторые правительственные документы[34].
Сенатор Тайдингс: А Сервис?
М-р Лэдд: Сервис признал, что он брал лишь то, что он назвал своими собственными экземплярами официальных документов.
Сенатор Тайдингс: Своими собственными?
М-р Лэдд: Своими собственными, во многих случаях для Яффе.
Сенатор Тайдингс: Какое оправдание он привел, если он вообще оправдывался?
М-р Лэдд: Он полагал, что это его собственный, личный экземпляр…
Сенатор Тайдингс: Давал ли он какие-либо секретные документы Яффе?
М-р Лэдд: Да… Но объяснил это тем, что степень секретности определял он сам».
Были свидетельства и против Марка Гейна. Так, во время слежки за ним его видели входящим в офис «Амеразии» с набитым портфелем. За ним последовали, когда он с женой садился в автобус. В салоне он вынул из портфеля несколько бумаг и стал их читать. Агент ФБР, заглядывая через плечо, мог видеть достаточно, чтобы понять, что это такое. Это были секретные документы.
Вот таким было дело, которое ФБР вело энергично и старательно. И это дело Министерство юстиции провалило, и в результате лишь два человека получили незначительные штрафы в качестве наказания. Но это уже другая история. И лучше всего ее можно было бы охарактеризовать, процитировав обмен репликами между Лунсом Николсом, помощником директора ФБР, и сенатором Тайдингсом в ходе расследования «Реабилитация»:
«Сенатор Тайдингс: Есть ли у вас какие-либо сведения, что ФБР или кто-то, связанный с бюро, обращались к кому-либо с целью оказать давление в связи с предъявленным обвинением или судом над теми шестью, которые были первоначально арестованы?
М-р Николс: Я уверен, никто в бюро ни к кому не обращался…
Сенатор Тайдингс: А знаете ли вы о таких случаях вне бюро?
М-р Николс: Этот вопрос, вероятно, следовало бы задать министру юстиции.
Сенатор Тайдингс: А известно ли вам, что было несколько случаев вне бюро?
М-р Николс: На этот вопрос мне трудно ответить.
Сенатор Тайдингс: Почему? Вы имеете в виду, что вы не можете ответить на него?
М-р Николс: Очевидно, на него должно отвечать Министерство юстиции.
Сенатор Тайдингс: Не могу понять вас.
Здесь сенатор Макмагон, Ден, Коннектикут, быстро сменил тему.
ГЛАВА 15
«АМЕРАЗИЯ II»: ПРАВОСУДИЕ НАОБОРОТ
Когда 7 июня 1945 года «дело шести» попало в газеты, исполняющий обязанности госсекретаря Джозеф Грю был доволен, что необходимая предварительная работа по наведению порядка в доме наконец-то проделана. Грю был осторожен в своих действиях накануне арестов. Он утверждал, что не знает имен подозреваемых, опасаясь, что личные чувства могут привести его к вмешательству или как-то повлиять на решения Министерства юстиции. Однако сейчас, хотя он и был поклонником Сервиса, считая его ценным специалистом, он настаивал на проведении немедленного расследования. В заявлении для прессы он сказал:
«Сотрудники Госдепартамента в течение определенного времени уделяли особое внимание сохранности секретной информации, когда несколько месяцев назад стало очевидно, что информация секретного характера попадала к неуполномоченным на то людям… Разработана обширная программа с целью жесткого пресечения этой незаконной и предательской деятельности… Решение вопроса теперь в руках Министерства юстиции – оно проводит расследование обвинения».
К его изумлению и ужасу, слова эти были встречены огнем брани и поношений, как если бы раскрытие дела «Амеразии» было преступлением. В ужасающе враждебной обстановке влиятельные представители американской прессы принялись за систематическую обработку публики. Статьи призывали шельмовать тех, кто осмеливался апеллировать к законам страны. Публикации в различных либеральных газетах – «Нью-Йорк пост», «Нью рипаблик» и «Нэшн» хором вторили плачам и воплям коммунистической «Дейли уоркер» по поводу того, что подсудимые невиновны и что само дело – пробный шар реакции, запущенный Грю и Эдгаром Гувером в их «охоте за ведьмами, направленной на самом деле на ограничение свободы прессы».
С поразительным единодушием они категорически утверждали, что аресты – результат злобного заговора Грю против тех комментаторов и писателей, кто не согласен с его политикой. «Дейли Уоркер» утверждала, что арест Рота произошел вскоре после «объявления о выходе его направленной против Грю книги «Дилемма перед Японией». Попутно, со словами «в Вашингтоне все берут бумаги на дом», небрежно отметались в сторону документальные свидетельства.
Этот воинственный дух, казалось, проник и в святилище республиканцев – «Нью-Йорк геральд трибюн». В редакционной статье «Травля красных» эта традиционно консервативная ежедневная газета заявила: «Аресты – серьезный признак, если он означает, что любой в правительстве (должен) вести себя тихо, как мышь, если он политический левый из Госдепартамента. Иностранные дела не только бизнес воспитанных в хороших семьях джентльменов в полосатых брюках. Резоны и основания, лежащие в основе нашей внешней политики, не должны утаиваться за словами: «Папа знает все».
34
По словам конгрессмена Дондеро, один из этих документов – «План боевых операций» – был столь секретным, что армейские офицеры за его утрату подлежали военному суду.