Каждый раз, когда у него было подавленное настроение, забота о лошади всегда помогала ему выйти из такого состояния. Он зашагал к сараю и вошел вовнутрь.
Проникающего через окна было достаточно, чтобы смотреть, не зажигая фонарь. Хотя ему и понадобилось время, чтобы его глаза привыкли к полумраку после яркого солнца. Для начала она проверил свой кабриолет. Задняя ось стояла на козлах, а сломанное колесо было снято для ремонта. Картина, которая так испугала Пташку, была прислонена к стойлу Ромашки. Джиджи попросил Томаса оставить портрет здесь, пока не решит ее отреставрировать и заменить его раму.
Дворянин потянулся за щеткой, чтобы почистить Ромашку, как вдруг услышал где-то наверху приглушенные рыдания.
"Ого? - подумал он. Кто это плачет на моем чердаке?"
Пока Джиджи взбирался по приставной лестнице, что-то зашуршало в соломе. Когда он добрался до верха, то заметил, что какая-то фигура отошла в тень. уловив отблеск желтого шелка и волосы цвета меди, он мгновенно узнал ее.
- Кэт? - прошептал он.
Послышалось сопение, но фигура не выходила из тени. Джиджи влез на чердак и пошел к волшебнице.
- Что случилось? - прошептал он.
- Ничего, - не поворачивая головы, ответила Кэт.
Джиджи сел на сено рядом с ней и нежно взял за плечи, чтобы увидеть ее лицо. Оно было мокрым, а глаза красными и опухшими от слез.
- Пожалуйста, скажи мне, что случилось?
- Ничего, - твердила волшебница. Ничего, из-за чего стоит плакать. Просто я была очень глупа. Хотела глупостей. Нужно прекратить. Не знаю, что со мной. Я никогда не плакала.
- Плакала. Прошлой ночью, когда ты испугалась, - напомнил ей Джиджи.
- О, - Кэт посмотрела на свои руки. Я забыла об этом. Ты, наверное, думаешь, что я глупая, раз плачу.
- Нет, я так не думаю. Любой плачет. Это как в стихотворении: "У солдат есть свои страхи, а леди имеют право плакать".
Кэт зарыдала. Джиджи прижал ее к груди и нежно обнял.
- Ну, ну, не плачь! Мой маленький котенок, - прошептал он.
Кэт начала успокаиваться.
- Что так огорчило тебя? - спросил Джиджи.
- Ты такой хороший, - сказала Кэт.
- Я могу попытаться стать хуже, если от этого ты станешь хоть чуточку счастливее, - подзадорил ее Джиджи.
- Нет, ты не сможешь, - взглянув на него, заспорила Кэт. Ты даже не знаешь, с чего начать.
- Может быть и нет, - согласился Джиджи. - Ты не будешь больше плакать, если я сделаю еще что-нибудь хорошее? - спросил он.
- Например? - спросила Кэт.
Джиджи медленно поцеловал ее в губы. Пока она не заплакала снова, он поцеловал ее еще, но уже дольше.
- Ну, как. Это не привело тебя в еще большее уныние?
-Нет, - сказала волшебница. А не было ли это глупо?
- Нет, если тебе это понравилось, - сказал Джиджи.
- А если мне понравилось, я могу заплакать?
- Конечно, но мне больше нравится, когда ты улыбаешься.
Он начал снова целовать ее, но она отвернулась и заплакала.
- Кэт, что случилось? Дорогая, ты должна сказать мне.
Сквозь рыдания Кэт заговорила.
- Шут говорил мне, что плакать глупо, и целоваться глупо, и, другое, что я хотела, тоже глупо. Долгое время я верила всему, что он говорил, но ведь он врал?
- Шут - подлый монстр, - охотно согласился Джиджи, - и чем скорее ты забудешь его, тем лучше. Ты никогда больше не увидишь его.
- Ты не понимаешь. Он мой хозяин...
- Вздор. Тебе не нужен хозяин. Я могу защитить тебя.
Кэт отстранилась от Джиджи.
- Нет, Джиджи, ты не можешь. Дай мне закончить. Я должна тебе сказать. Он мой хозяин, и я боялась не выполнить то, что он приказывал мне.
Кэт колебалась, очевидно, боясь сказать ему, хотя ему следовало знать.
У Джиджи похолодело внутри от страха. Он сглотнул.
- Кэт, что ты сделала?
- Я вышла за него замуж.
Джиджи сидел ошеломленный. Огромное облегчение смешалось с резкой болью в сердце. Он не мог решить, с чего начать.
- Я не знала о том, что он убивал людей, - сказала Кэт.
Джиджи глубоко вздохнул и спросил.
- Ты любила его?
- Нет.
Джиджи выдохнул.
- Хотя это не важно. Я согласилась.
- Конечно это важно, а клятва, которую ты дала по принуждению, недействительна.
- Джиджи, он мне не угрожал. Я просто боялась его.
- Чего ты боялась?
Кэт пожала плечами.
- Что он продаст меня обратно в армию Зентильской Твердыни, превратит меня в одного из его зомби или скормит меня своим гулям.
- О, это все? - спросил Джиджи, пораженный тем ужасом, среди которого ей пришлось жить.
- Да. Я не хотела умирать. Я не боялась, что меня будут бить, но боялась умереть.
- Он бил тебя? - закричал дворянин, вскакивая на ноги.
Кэт съежилась, испугавшись гнева Джиджи.
Джиджи стукнул кулаком по балке над головой. "Подлость колдуна не имеет границ. Кто-то должен остановить его", - подумал он.
- Извини, - прошептала Кэт.
Джиджи посмотрел на съежившуюся женщину, и ему стало стыдно, что он так напугал ее. Он взял ее за руки и поднял с пола.
- Не будь ослицей, - прошептал он. Он поцеловал ее в лоб. Вернемся домой вместе, - сказал он.
Кэт позволила Джиджи помочь спуститься ей с лестницы. Она прошла рядом с ним через сад, и он, открыв входную дверь, впустил ее в дом. Они поспешили в гостиную, где было тепло. Прошло некоторое время, прежде чем они удивились, почему нет Оливии.
* * *
"Какой превосходный дом, чтобы следить за кем-нибудь, - подумала Оливия, подкравшись за Томасом к лестнице. - Повсюду ковры". Ей хотелось, чтобы Джейд сейчас была с ней.
Оливия встала за дверью, ведущей на чердак, и слушала, как Томас поднимается по ступеням. "Третья и пятая ступеньки скрипят", - заметила она.
Она со скрипом открыла дверь. На лестнице никого не было. Она вскарабкалась на первые две ступени и проверила третью, где та меньше всего скрипит, залезла на нее и на следующую, затем остановилась и прислушалась.
Она слышала голос Томаса достаточно ясно, хотя и очень тихо.
- Он нашел ее.
Оливия не услышала ответа.
- Может уже пора? - спросил Томас.
"Говори громче", - подумала Оливия.
- Но он может воспользоваться шпорой, - с беспокойством в голосе сказал Томас.
Оливия поднялась еще на две ступени.
- Вы думаете, это действительно мудро, сэр? - спросил Томас.