— Карета и слуги были вначале, — сказала она, вытирая руками слезы, — но они не пробыли и недели. Он отправил слуг по делам и продал карету за бесценок. Больше ему и его псу не служит никто, кроме меня.
— А соседи? — не сдавался Симон Лафлёр. — Ведь ты могла бы пожаловаться им!
— У нас нет соседей. Ферма стоит отдельно от всех. Я бы бежала оттуда много месяцев назад, если бы могла уйти незамеченной, но они непрестанно за мной следят. Однажды я попыталась, но не прошла и лиги, как пес уже кусал меня за лодыжки. Он вернул меня на ферму, и весь следующий день мне пришлось таскать маленького изверга на себе, пока я не упала в полном изнеможении.
— Но сегодня ты сбежала?
— Да, — сказала она, быстро и испуганно оглянувшись на дверь. — Сегодня я ускользнула, пока они оба спали. Я знаю, ты защитишь меня, Симон. Ради того, что мы когда-то значили друг для друга. Попроси Папу Копо снова принять меня в цирк, и я буду вкалывать, пока не изотру руки до костей! Спаси меня, Симон!
Жанна Мари больше не могла сдерживать всхлипы. Они вырывались из ее горла, она задыхалась и не могла говорить дальше.
— Тише, Жанна, — успокаивал ее Симон Лафлёр. — Я сделаю для тебя все, что в моих силах. Завтра я поговорю с Папой Копо. Конечно, ты уже не та женщина, что была год назад. Ты состарилась с тех пор, но Папа Копо наверняка найдет для тебя работу.
Он замолчал и пристально поглядел на нее. Она сидела на стуле, и ее лицо даже под слоем грязи было болезненно белым.
— Что тревожит тебя, Жанна? — спросил он, на миг затаив дыхание.
— Тихо! — сказала она, приставив палец к губам. — Слушай!
Симон Лафлёр не слышал ничего, кроме дождя, барабанившего по крыше, и ветра, качавшего деревья. Казалось, необычайная тишина заполнила «След Вепря».
— Ты и сейчас не слышишь? — ровно дыша, спросила она. — Симон, это внутри, на лестнице!
Наконец менее чуткий слух наездника уловил звуки, услышанные его подругой минутой раньше. Эти размеренные шаги на лестнице было трудно отличить от капающего с крыши дождя, но они приближались с каждой секундой, становясь все более слышимыми.
— О, спаси меня, Симон! Спаси! — вопила Жанна Мари, бросаясь к его ногам и обнимая колени. — Спаси меня! Это Сент-Эсташ!
— Не может этого быть, женщина! — гневно проговорил наездник, но тем не менее поднялся. — В мире много собак. На второй лестничной площадке живет слепой парень с собакой. Наверняка ты слышишь именно ее.
— Нет-нет, это шаги Сент-Эсташа! Господи, если бы ты прожил с ним год, ты бы тоже их узнал! Закрой дверь и запри ее!
— И не подумаю, — презрительно сказал Симон Лафлёр. — Думаешь, меня так легко испугать? Если это тот волкоподобный пес, тем хуже для него. Он будет не первой дворнягой, которую я задушу этими самыми руками!
Топ-топ, топ-топ — уже на второй лестничной площадке. Топ-топ, топ-топ — теперь в коридоре, они приближались быстро. Топ-топ — вдруг все остановилось.
На миг воцарилась бездыханная тишина, а потом в комнату рысью ворвался Сент-Эсташ. На спине у него Жак сидел, как это часто бывало на арене цирка. В руке он держал маленькую шпагу. Глаза-пуговки, казалось, отражали ее стальной блеск.
Карлик остановил собаку посреди комнаты и мгновенно заметил лежащую ничком фигуру Жанны Мари. Сент-Эсташ тоже, казалось, успокоился, увидев ее. Жесткая шерсть на его спине встала дыбом, он показал длинные белые клыки, и его глаза засверкали, словно два уголька.
— Вот я и нашел вас, мадам! — наконец проговорил Жак Курбе. — Как прекрасно, что у меня есть боевой конь, способный взять след врага и выследить его. Без него я бы испытал трудности, пытаясь найти вас. Но что ж, игра окончена. Я застал вас с любовником!
— Симон Лафлёр мне не любовник! — всхлипывала она. — Сегодня я вижу его в первый раз со дня нашей свадьбы! Клянусь!
— Этого раза достаточно, — безжалостно проговорил карлик. — Неуклюжий лошадник должен быть наказан!
— О, пожалейте его! — умоляла Жанна Мари. — Не причиняйте ему вреда, прошу вас! Он не виноват в том, что я пришла…
Но в этот миг ее заглушил хохот Симона Лафлёра.
— Ха-ха! — смеялся он, держась руками за бедра. — Ты накажешь меня? Nom d’un chien[9]! Не применяй ко мне свои цирковые трюки! Ты, мальчик-с-пальчик, приехавший верхом на спине собаки, точно блоха. Убирайся из моей комнаты, пока я не раздавил тебя. Прочь, исчезни!
Он сделал паузу, набрал воздуха в грудь, так что она стала похожа на бочку, надул щеки и сильно выдохнул на карлика.