А вот Влад на Олега внимания почти не обращал. Хотел смотреть только на Тима, но вынужден был «отдаться» Ольге. Это раздражало.
— Оля, всё, всё… Хватит. Спасибо. Тим, там, в сумке, ампулы есть и шприцы, тащи! Надеюсь, никого в краску не вгоню! — он мельком взглянул на Олега, встал, снял штаны, спустил их ниже колен и вновь сел. Влад осторожно стал разматывать эластичный бинт с больного колена. Все уставились на эту часть его тела. Коленка была опухшая, жёлтая, под чашечкой шов, вокруг маленькие отметины, как будто коленку кололи шилом.
— Тим, если ты опять раздолбал мне коленку, то будешь носить меня на руках всю оставшуюся жизнь! — шутит викинг и командует: — Набирай… Это обезболивающее. Давай в бедро, сюда, рядом… Оля, отвернись, это не для слабонервных… Тс-с-с… Нежнее!
Влад аккуратно прощупывает пальцами коленку, морщится. Олег увидел, как тонкая бледная рука Оли легла на голое бедро, совсем рядом с пахом, с мощным бугром под тонкой тканью белья. Влад умело и незаметно избавился от холодной ладони, отодвинув ногу и наклонившись за бинтом, касаясь щекой Тиминой ноги. Чёрт! Это заметно! Почему никто не замечал этого раньше? Этот Влад тает рядом с Тимом, тянется к нему каждой клеточкой, он для него цель и смысл. Или я это вижу, потому что знаю, что это так?
Когда ногу викинга замотали вновь и он надел штаны, настало время, наконец, для разговора.
— У меня есть вопрос к дорогому гостю, — обратился Влад к Олегу. — На хрена было дверь ломать?
— Так вы не открывали, девушка волновалась… — трусливо кивнул Олег на сестру.
— Всё равно! Нехорошо! А если бы мы чем-нибудь этаким тут занимались? — Влад подмигивает Тиму, видимо, полагая, что это звучит как шутка.
— Тогда тем более бы взломали…
— Ого! Тимыч, раз уж такая пляска, давай-ка доставай из моей сумки бутылочку, мы за знакомство выпьем, заодно за встречу! Я приготовился!
— Олег за рулём! — встряла Ольга.
— А выпьем! За знакомство! Я наслышан о тебе! Давно надо было познакомиться! — уверенно заявляет Олег и только сейчас стягивает с себя сапоги и куртку. И Влад вдруг с любопытством и подозрением уставился на фотографа.
— У меня нет еды, закусывать нечем, — грустно добавляет Тим.
— Ничего! У меня с поезда осталась бэпэшка и пара конфеток! — Влад оптимистично подтягивает к себе свою сумку, отпихивая какую-то другую. — Та-а-ак! Тут у меня ром есть — Matusalem! А вот и конфетки! Тим, мечи на стол яства и бокалы!
Тимур устало поплёлся к тумбочке с посудой, толкнул Олега, проходя мимо, и шепнул ему:
— На фига пришли?
Фотограф присел на корточки перед тумбочкой, делая вид, что тоже достаёт посуду.
— Ты с ним не останешься!
— Мне решать! — одними губами ответил Тим.
На столе со стуком появились разнокалиберные кружки. Влад подхватывает с пола костыль и, опираясь на него, подскакивает к столу, подтаскивает под себя табуретку, хлопает Олега по плечу:
— Наливаем! А ты, значит, фотограф?
Олег сел напротив, дождался, когда викинг нальёт сорокаградусного рома в большую кружку, принял её из рук Влада, понюхал — мерзость горькая!
— Да, я фотограф, и тебе это известно. Ну… не чокаясь. Думаю, что на воскрешении, как и на поминках, пьют одинаково! — и хоп, выпил сразу половину. Вах-х-х-х… ах-х-хуеть, как вдарило в нос, в мозг, защипало язык! Ольга и Тим сидели рядом на кровати и угрюмо наблюдали за тем, как эти двое глотнули огненный ром. Огонь вырывался не из глоток. Из глаз, друг в друга…
— Оля… — шёпотом сказал Тим девушке. — Зачем вы пришли?
— Мне Олег сказал, что Влад жив, и я сорвалась, — так же тихо ответила Крыса, — мне нужно было посмотреть на него… на Влада.
— Ещё? — залихватски, весело предлагает Влад, потрясывая бутылкой и подвигая по столу сморщенную конфетку.
— Ещё!
Тот наливает, наваливается локтями на стол и со злым интересом, с опасной улыбкой рассматривает фотографа:
— Согласен, чокаться не будем. Значит, ты фотограф…
— Он, — так же опасно улыбнулся Олег и выдувает всю кружку этого ужасного пойла.
— Значит, это ты… — задумчиво повторяет Влад и тоже выпивает ром.
— Я.
— И как?
— Отлично.
— И он сразу согласился?
— Не сразу. Ему призраки мешали.
— И ты?
— Лечил.
Влад плескает рома ещё, вежливо жестом предлагает Олегу. Тот мотает головой. Тогда Влад пьёт прямо из горла, долго. Бульк, бульк, бульк… Как он горло не сжёг? Стукает бутылкой по столу… соскакивает и хватает Олега «за грудки»:
— Значит, это ты!
— Я!
Ольга и Тим тоже вскакивают:
— Прекратите! — кричит Крыса.
— Оля! Твой брат спал с моим Тимом?
— Прекратите!
— Тим! Ты спал с этим? Это ты у него сегодня был?
— Да! Он был у меня! И я приехал за ним!
— Кто сказал, что он поедет?
— А я не собираюсь спрашивать! Ему нельзя оставаться с тобой!
— Ух ты! Откуда такие выводы?
— Ты – монстр, насиловал его столько лет!
— Насиловал?
— Прекратите!
— Тим! — Влад вдруг отпустил Олега и оттолкнул его. — Тим! Я насиловал? Что он говорит? Я любил тебя! И люблю!
— Странное понимание любви! — теперь уже Олег хватается за одежду Влада и трясёт его. — Шантажировать любимого, укладывать его под себя, и похуй, что ему больно, похуй, что он не хочет!
— Что ты знаешь о наших отношениях?
— Много! Ты прятал Тима от всех, заграбастал себе под бок! Уродовал его!
— А теперь, вижу, ты заграбастал?
— Да! Но я ему помог, я его вытащил, спас его!
— Так и я его вытащил и спас!
— И готовишь сейчас новый раунд шантажа?
— А ты готовишь новый акт фотосессии? Бабло попёрло? Удобно чувствовать себя спасителем, да ещё и иметь сладенькую игрушку для утех!
— Это он у тебя был игрушкой!
— Вот, значит, что ты влил Тиму в уши! Да я люблю его с самых сопливых лет! Я никогда не предавал его! Я дышу рядом с ним по-другому! Я выжил только потому, что он выжил! Что ты, гламурный фотограф, можешь знать о любви? Что ты можешь знать о боли?