Джим выглядел спокойным и умиротворенным. И, даже не имея возможности видеть остальных членов команды, я был полностью уверен, что они ведут себя так же непринужденно. Это добавляло мне немного смелости. Мысль о том, что эти люди уже не в первый раз покидают город, знают свое дело и умеют выживать в том враждебном мире, оказывала некий, успокоительный эффект.
Вновь раздался грохот, и створки ворот ведущих наружу начали медленно расходиться в стороны. Полоска яркого света сверху донизу прорезала стену, и, ослепив меня, стала быстро расширяться. Это было солнце. Восходящее солнце, на которое я впервые смотрел не сквозь защитный экран. Я ощутил на себе греющее прикосновение его лучей. Внутрь шлюза хлынул поток свежего воздуха, и вместе с ним ворвалось бесчисленное множество запахов. Это был совсем другой воздух. Свежий, дышащий прохладой. По коже побежали мурашки. Я зажмурился, пряча глаза от уколов солнечных лучей.
– Прости – услышал я голос Джим – совсем забыл.
Я повернулся в его сторону и открыл глаза, слезившиеся от яркого света. Я ощущал себя кротом, который выбравшись на поверхность из-под земли, неожиданно прозрел.
Джим набрал что-то на мониторе, и сверху вниз по внутренней части решетки, заменяющей нам лобовое стекло, пробежала тонкая, тускло светящаяся полоса, заполняя все ее квадратики темным слоем защитного поля, сильно снижающего проникновение света в кабину.
– Нужно было включить фильтры еще в городе – сказал Джим извиняющимся тоном – Я совсем забыл, что ты у нас впервые видишь настоящий солнечный свет.
– Не думал, что это будет так – сказал я, вытирая глаза от слез.
– Привыкнешь – усмехнулся Джим.
Внешние шлюзовые ворота окончательно распахнулись, и теперь мир снаружи Филина ожидал, когда мы начнем свой путь по его просторам. Я с детства привык воспринимать город, в котором вырос, не как часть мира, а как что-то отдельное, замкнутое и защищенное. Словно я жил в маленьком мирке, никак не относящемся к этой земле, наводненной чудовищами. И только теперь я понял – насколько иллюзорна и мнима эта граница. Мир за стеной, такой пугающий и враждебный, лежал передо мной. И я не увидел в нем ничего угрожающего. Раскатанная дорога вела от шлюза, а по обеим ее сторонам простиралось поле высокой, желтой травы. Я вспомнил, что Джулия мне говорила про смену сезонов, и как они меняют природу. Я видел перед собой огромный простор, уходящий к горизонту. Его нельзя было объять взглядом, и от этого кружилась голова. Горизонт. Я впервые видел его не на картинке. И он совершенно не походил на то, что показывали в фильмах. Его масштаб поражал и восхищал меня. Я никогда и подумать не мог, что увижу эту границу, в которой земля сталкивается с небом и то, словно купол покрывает весь этот необъятный мир. Небо. От первого, осторожного взгляда в эту голубую бездну, мне стало не по себе. Я ощутил, как дрожат мои руки.
Позади нас открылась створка маленького окошка, и послышался низкий голос Пастыря:
– Почему задержка?
И в этот момент я осознал, что не знаю, сколько уже сижу так, без движения, вглядываясь в открывшийся мне мир.
– Он впервые за стеной, Джон – обернулся Джим – Дай ему минутку опомниться.
Я ощутил, как щеки наливаются краской, и быстро отведя взгляд от неба, перевел его на приборную панель.
– Прошу прощения – быстро выпалил я, стараясь скрыть свое волнение и испуг.
Послушный моим движениям странник медленно покатился вперед. Окошко за спиной захлопнулось. Я услышал, как стали закрываться ворота Филина. Я покинул родной город и чувство одиночества и собственной ничтожности по сравнение с таким огромным миром, нахлынуло, смывая даже страх.
Ведя машину по широкой дороге, первые полчаса я старался сфокусировать свой взгляд на том, что находиться непосредственно перед капотом и не поднимать глаз к горизонту, чтобы голова вновь не закружилась от лежащего впереди простора. Потом, медленно я все же стал переводить взгляд все дальше, давая глазам охватывать все большее пространство.
Оказалось, что поле не такое уж и большое, как мне показалось сначала. С левой стороны, к дороге все ближе и ближе подкрадывалась полоса густого темного леса, состоящего в основном из пушистых высоких елей. Он немного пугал меня, как человека выросшего в черте города и наблюдавшего деревья лишь на гидропонной ферме. Там они стояли в достаточном отдалении друг от друга, и я вышагивал по проложенным дорожкам, чувствуя себя хозяином природы. Здесь же природа была хозяйкой, показывая всю свою силу и мощь в густоте и насыщенности лесной чащобы. Мне казалось, чтобы потеряться между этими деревья достаточно пройти вглубь всего пару десятков метров. Лес выглядел зловещим, мрачным. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь его полог и практически не касались царящей внизу тьмы, и среди массивных стволов мне чудились уродливые тени чудовищ, населяющих этот мир, следящих за нами и выжидающий удачного момента для смертоносной атаки.
Примерно через час пути, Джим спросил:
– Ты как? Свыкаешься?
– Понемногу – ответил я неуверенно.
– Ты хорошо держишься. С нами как-то послали молоденького паренька на охоту. Он тоже впервые покидал город. Таково было условие заказчика. Этот парень должен был взять какие-то там особые анализы из тел нескольких убитых тварей. Нам эту работу заказчик доверять побоялся. И хотя брат обычно против такого, он терпеть не может роль няньки, тогда он был вынужден согласиться. Деньги все решили. Как только мы вышли за стены, у парня началась паника. Разыгралась клаустрофобия. Он рыдал, трясся и умолял вернуться. Мерзкая картина. Хирург вкатил ему дозу транквилизатора, и тот уснул часов на пять, как младенец. Нам пришлось ждать, пока он проснется и возьмет свои чертовы анализы. Но когда этот юнец увидел труп твари… – Джим не громко рассмеялся – он наложил в штаны и свалился в обморок. А ведь то была просто гончая, обычная тварь, здесь их навалом в окрестностях Филина.До приезда в город, мы его больше не будили. Так и сдали, всего обделанного обратно заказчику. А анализы Хирург брал сам, и все сделал как надо. Так-то. Так что ты молодец. Правда.
Я лишь слегка улыбнулся в ответ, молясь всем богам, в которых не верил, за то чтобы не уготовили мне такой же судьбы, как пареньку из рассказа Джима. Уж лучше сдохнуть здесь и вернуться вФилин в гробу, чем в обделанных штанах и без сознания.
Вскоре по левую сторону от нас, на приличном расстоянии от дороги, я различил какие-то конструкции, явно не принадлежащие природе. От Джулии я был наслышан про города предков, и мог с уверенностью утверждать, что это не они. Однако развалины напоминали невысокие дома родного Филина. Они чернели вдалеке, четко выделяясь на фоне окружающего ландшафта, такие же чуждые этому миру, как механические протезы чужды человеческому телу.
– Что это? – спросил я Джима, махнув рукой в их сторону.
– Развалины – сказал он без интереса – Их будет много по пути. Провинциальные городки, заводы, фабрики и все тому подобное. Там уже все изучено сверху донизу и нечего искать. И там бывает опасно. Некоторые виды тварей любят затаиться в таких местах и ждать своих жертв. Потому все новые дороги стараются прокладывать так, чтобы оставлять всякие подобные постройки в стороне. Хотя, конечно же, удобнее и быстрее было бы пользоваться огромными шоссе, построенным задолго до крушения.
От мысли о пустом черном подвале, в глубине которого ожидает чудовище, меня передернуло. Для подобных походов я был явно еще не готов.
К первой остановке, состоявшейся примерно через три часа пути, я уже более-менее свыкся с окружением и без страха мог смотреть по сторонам. Но когда я остановил машину, и вся команда поспешила наружу, справить нужду или просто размяться, я подумал, не лучше ли будет остаться внутри?
– Держи – Джим протянул мне темные очки, с толстыми стеклами в массивной оправе. На их душках, у основания, я заметил несколько маленьких кнопок.
– Тактические очки – проговорил я, вспоминая слова Джулии о категорической необходимости данного гаджета в открытом мире.