====== Часть первая: Новый хранитель Облака ======
Лето. Палящее солнце. Чудесный цветущий сад. В этом саду, в белой беседке сидел высокий мужчина средних лет. В его коротких чёрных волосах, которые были растрёпаны, постепенно появлялась первая седина. Карие, с красным отливом, глаза сосредоточенно смотрели вниз. Перед мужчиной лежала пластиковая папка, а рядом стояла чашка ароматного кофе, что странно в такую жару, но только он помогал не уснуть от накатившей усталости. Белая рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы, ибо ворот убийственно душил, а чёрный галстук небрежно свисал. Работа, порядком, вымотала его, ведь всем известно, что бумажная волокита — абсолютно неприятное и нудное дело, особенно если речь идёт об отчётах по прошедшим миссиям, а зная его людей, то там ещё прилагается и приличный счёт за разрушение имущества и нанесение ущерба. Этими делами, по-хорошему, должен заниматься Мармон, но тот куда-то, как обычно, исчез.
— Врой! Детвора, не наглей! — послышался до боли знакомый и очень громкий голос, а вместе с ним и звонкий детский смех. — Эй! Оставь волосы в покое! — возмущённо прикрикнул мужчина.
— Заткнись, мусор! — громко сказал сидящий в беседке, выражая своё недовольство.
Наконец показались нарушители спокойствия. Тот, что кричал, был мужчина в чёрном костюме, из-под его застегнутого пиджака виднелась чёрная рубашка и синий галстук. Привычная усмешка играла на его тонких губах, а глаза светились, как никогда. Длинные светло-серые волосы были завязаны в хвост, но одна прядь выбивалась из “причёски” и падала на лицо. На плечах у него сидели двое детей: мальчик, лет пяти, сидел на левом плече, а девочка такого же возраста — на правом. Озорной мальчишка пытался что-то рассказать своему носильщику. Его чёрные волосы с едва уловимым синим оттенком были убраны назад, серебристого цвета глаза сверкали. Милое детское лицо, а на правой скуле красовалась родинка в форме звезды. Он был одет в чёрные бриджи и белую рубашку с серой бабочкой, но ноги остались босыми. Девочка же была спокойнее своего брата. Их родство было очевидно, ведь они были очень похожи, как две капли воды. Чёрные, словно смола, волосы девочки были заплетены в два колоска и доходили до плеч, вот только глаза были не такого, как у брата, цвета — карие, с красивым красным отливом, в точности как у папы. Белое платье девчушки развивал лёгкий ветерок.
— Всё, слезли с меня, малявки! — громогласно заявил мужчина и спустил малышей на землю.
— Папа, а дядя Акула подрался с павлином, — заявила девочка своим звонким голоском, подбежав к беседке. Дети забрались на колени к отцу.
— Врой! Босс, Луссурия опять выпустил свою птицефабрику! — возмутился Скуало. Даже спустя столько лет капитан так и не смирился с тараканами своих коллег. Ну что сказать, этих маньяков и могила не исправит.
— Заткнись, — прилетело ему от Босса. — Ещё что расскажешь, Белль? — спросил мужчина малость хрипловатым голосом.
— Нуу, — нехотя протянула Белль, но затем легонько подпрыгнула и выдала абсолютно всё. Даже то, что не нужно. — Зонтик плачет, его зонтики мыши погрызли. Бел раскидывает свои ножики, вот один, — протянула она стилет Бельфегора, словно это была обычная детская игрушка, а не опасное холодное оружие.
— Я ему этот ножик… Потом отдам, — взяв его, сказал Босс. Он поднял глаза и взглянул на окно третьего этажа, а затем ловко швырнул стилет туда, разбив стекло. Это было как раз окно спальни Бельфегора, — Отдал.
— Босс, пора, — сказал Скуало строгим голосом. Он ловко перевоплотился из няньки в грозного капитана Варии.
— Всё готово? — спросил он, закрывая папку с документами. Зная своих людей, которые любят всё портить и не успевают организовать хоть что-то, этот вопрос был весьма ожидаем. Иногда казалось, что весь офицерский состав и на свои похороны опоздает.
— Да, всё готово. Десятый подъедет позже, — сказал Скуало, посмотрев в экран планшета, перепроверив ещё раз. Такой праздник должен пройти гладко, особенно если это День Рождения двух маленьких дьяволят с участием ещё нескольких таких же сорванцов.
— Почему? — оторвав взгляд от Белль, спросил Занзас. Десятый хоть и славился своей неуклюжестью, будучи ещё совсем юным, но с годами этот человек превратился в мистера пунктуальность, который не любит опаздывать и не приветствует это качество в других.
— Семейные проблемы, ребёнка похитили. Фран и Бельфегор уже выехали на подмогу, — оповестил Скуало со всей серьёзностью.
— Хорошо, — коротко ответил Босс.
— Папа, — обратился мальчик, дёргая его за край рубашки.
— Что? — спросил Занзас, опустив свой взгляд вниз.
— Нана тоже будет? — спокойным голосом спросил ребёнок.
— Будет, куда она денется. А теперь вперёд обуваться! — приказал он, ссадив обоих с колен и детишки побежали. — Слышь, мусор, — обратился он к Скуало. — Если её не будет — пристрелю лично, — сказал Занзас и спокойно ушел.
- Врооооооооооооооооооой! Чёртов Босс!!!
Становится новое старым, потом промчатся года — И старое сменится новью: так было, так будет всегда.
(Рудаки)
Тихий летний денёк перестал быть таковым, когда в пять утра Занзас с похмелья перепутал Скуало и ветку за окном. В итоге вместо того, чтобы кинуть стакан в окно, он выстрелил и разнёс не только окно, но и семиметровую башню из камня, построенную много сотен лет назад. Разумеется, дело закончилось скандалом и криками, но обошлось без кровопролития. А виноватым остался, конечно же, Скуало.
Замок семьи Лаур был построен ещё при первом Вонголе, когда тот познакомился с Боссом этой семьи — Дианой. Эта женщина была настолько умна и проницательна, что Примо прислушивался к каждому её совету. Ходили слухи, что именно она была той, кто украл сердце молодого Вонголы, но их отношения так и не перешли черту дружеских, но это всего лишь слухи, а правда заперта за семью замками. Касательно замка — он был просто огромен. Высокие окна и башни, буквально всё было выложено камнем, даже сохранились старинные ворота. Только сейчас их усовершенствовали по последнему слову техники, во имя безопасности жильцов.
Солнце ярко светило высоко в небе, согревая своими лучами. Деревья стояли в летней одёжке, а прекрасные цветы украшали аллеи перед поместьем. Вроде всё как обычно. Но чуть погодя, к железным воротам поместья подъехал чёрный джип. Машина остановилась, и из неё вышла высокая молодая девушка. Её чёрные, с синим отливом, волосы красиво бликовали на солнце. Хлопнув дверью автомобиля, она показала рукой пару жестов водителю, и джип уехал.Сняв очки, особа осмотрелась — вроде туда привезли.
Девушка была красива. Длинные волосы были собраны в косу, а серебряного цвета глаза, будто с вкраплениями золота, похожи на драгоценные камни высшей пробы. Красивая фигура, плавно переходящие линии, соединялись между собой, начиная от линии изгиба шеи и плеч, переходя на груди, затем на еле уловимые плавные изгибы талии и бёдер, которые прикрывались одеждой. На ней были светлые кроссовки, светло-синие дырявые джинсы, белая свободная водолазка, а шею прикрывал молочного цвета шифоновый шарф. В руках она держала чёрную дамскую сумочку, рядом стоял небольшой чемодан.
Через пару минут открылись ворота, и ей навстречу вышла девушка. Очень красивая, надо заметить. Её длинные чёрные волосы струились лёгкими локонами до поясницы, лоб прикрывала ровная чёлка. Глаза казались прозрачными, почти белыми, их цвет было трудно распознать. Отражая солнце, они имели серо-зелёный отлив. Девушка была в летней одежде: джинсовые шорты с потёртостями и белая майка, завязанная под грудью. На правой руке, от запястья и до локтя, была чёрная повязка. Ступая босыми ногами, она жмурилась от солнца и прикрывала ладонью глаза.
— Ну и жара, — простонала чёрноволосая. — Ну здравствуй, первая жертва этого дурдома, — пессимистично сказала она, усмехаясь. — Рада приветствовать нормального человека в этой психушке. Меня зовут Даниэлла, можно просто Дана.
— Моё имя Анна-Бель, — девушка хотела ещё что-то сказать, но Дана её перебила.
— Я в курсе дела, именно я буду знакомить тебя с нынешней обстановкой. До сих пор не могу понять, на кой чёрт тебя сюда прислали. Этот папуас с перьями будет точно недоволен, ну как и всегда. Если он опять устроит погром в моём доме, то я лично пристрелю его. Я не высыпаюсь уже неделю, поэтому сейчас веду себя как последняя стерва. И да, мне не стыдно, — сказала Дана. Её голос постепенно переходил от саркастичного до серьёзного, будто говорить начал один человек, а закончил совсем другой.