— Согласен. У меня промелькнула такая же мысль. Я думаю, у нас хватит сил вырыть пару неглубоких могил. Надеюсь, эта тварь не выскочит под ногами.
13
Жажда и усталость делали шаги маленькими и медленными. Мужчины не спускались в обрывы — по низинам кипящим зеленым бульоном растекалось чудовище. Они прошли мимо новых могил трижды в поисках выхода из ловушки.
Ночь опустилась с неба большой чернокрылой птицей, оставив людей в непроглядной темноте. Начался дождь, словно испытывая парней на стойкость.
Измотанный опытами Матвей падал в грязь, спотыкаясь о подлые вездесущие корни вековых деревьев.
События дня, словно повинуясь какой-то заевшей кнопке перемотки назад, прокручивались перед глазами.
«Виктор не заслуживал такой смерти. Любопытство оплачено слишком высокой ценой» — мысль пронеслась в голове и неосознанно была произнесена вслух.
— Да этот парень хоть и был мудаком, но не заслуживал такой смерти. Просто эта тварь, такое же явление природы как молния или торнадо. Стихия, обладающая определенным интеллектом. Нужно подумать, как перехитрить ее, или хотя бы ранить. Хотя сейчас нужно просто выбраться отсюда. У нас есть сред… — Эмиль прервал ход мысли и помог упавшему Матвею встать на ноги. Он прислонил его о толстое дерево. — Нужно выбраться пока мы не умерли от обезвоживания и голода.
— Расхаживая в темноте, мы вряд ли сможем отсюда выбраться, — писатель сполз, опираясь о дерево, и присел на корточки. — Если мы будем сидеть на месте, замерзнем и не дотянем до рассвета. У меня были спички…
— Если мы разожжем костер, оно сиюминутно доберется до нас, — Эмиль покачал головой.
— Я думаю…
Отчаянный крик перебил писателя. Мужчины озирались, вглядываясь в темноту.
— Это ученый, — усмехнулся Матвей. — Наверное, решил проскочить по дну обрыва незамеченным.
— Безумец… — рассеянно ответил Эмиль.
— Слушай, большая любовь к телевизору мне очень помогает. Матвей примерился к куче листвы собранной ветром у огромного валуна. — Я смотрел документальный фильм об одном экстремале. Блуждая по Аляске, на ночь он зарылся под камнем, слоем грязи и листвы. Шутил, что так не превратишься в оледеневшее безобразие.
— Так и сделаем. Он не рассказывал, как из коры дерева приготовить жареную баранину? Есть хочется. Желудок завывает, покрепче любого волка. Кстати о них. Три года назад их здесь было очень много. Сейчас ни одного… Выживает сильнейший…
Они лежали, тесно прижавшись, друг к другу, под плотным слоем слякоти и листвы. Из-под камня вырывались клубы пара. Белым облаком они рассеивались, повинуясь воле холодного и беспечного ветра. Проказник беспрестанно приносил со дна обрыва запах жареного человеческого мяса.
Глава 1 °Cпасение
«День рождения выдалось на славу. Да, именно так. Таких шумных именин у меня еще не было!» — первая мысль после пробуждения была такой же неясной, как и холодное августовское утро.
Моросил дождь, наполняя подол неправильно установленной палатки водой. Промокший насквозь свитер безумно отяжелел и пах водкой.
Небо, еще несколько часов назад украшенное россыпью звезд, спряталось за тяжелыми и похожими на брови стариков облаками.
Пришедшее ощущение пережитого праздника наполнило душу грустью. Потухший костер подсознательно отождествлялся с этой грустью. Головная боль на ее фоне казалась ничтожным пустяком.
Спрятав палатку и остатки пиршества под орешником, четверка хороших друзей, смеясь друг над другом, двинулась по размытой дороге. Грязь собиралась под подошвами, не давая четко поднимать ноги.
В прозрачном пакете лежали подарки. Дешевый одеколон, обдававший крепким сладким ароматом. Рамка для фотографии. Набор для бритья. Раскладной нож, с уже сломанной открывалкой. Дождевая вода смыла все надписи на красочных открытках.
«Ну, Матвей, это было круто! Отлично зажгли! Праздник на славу!» — Эдик болтал без умолку.
«А я все-таки трахнул Женьку! Если бы только видели эти груди!.. Дыньки… Божественно!..» — вот и Альфред-Казанова ожил. От него удушливо пахло новым одеколоном Матвея. Из кармана торчали бретельки красных трусиков.
Стрингам черноволосой Женьки было суждено остаться забытыми в бардачке старого «Москвича» — первой машины Матвея. Через три месяца он подвозил ее до университета. Ее удивление было запредельным, когда она в поиске шариковой ручки натолкнулась на знакомую вещицу.
Эта сука хохотала так, что, пожалуй, еще чуть-чуть, и она сделала бы кое-что не хорошее прямо на сидение. «Извращенцы!.. — она хохотала, когда выходила из машины. Она даже рассказала обо всем встречавшим ее подругам.