- Понимаю. - кивнула Гвен. - Но я гоняюсь не за острыми ощущениями. А за тобой. Тебя мне более чем хватает...
- Это пока что... - недоверчиво, с какой-то безнадежностью в голосе бросил Гэйвен и отвернулся.
- Откуда такая бездна оптимизма? Он просто заразителен. Пойду, пожалуй, собирать вещи...
Гвен демонстративно вышла из машины, не оборачиваясь. И все же мог бы помочь...Как досадно, что он не идет, просто до слез... Это же последний шанс остаться вдвоём - а он решил поиграть в святошу. Вот упрямое чудовище...
- Гвеннол!
- Ну что тебе? - нахмурилась она через плечо, в душе торжествуя. Не выдержал...
- Не плачь! Еще есть обратный путь... - захохотал он.
- Иди в пекло! - прошипела Гвен, окончательно рассердившись.
- Я уже давненько там... - отпарировал он и выбросил сигарету под дождь.
Гвен зло шлепая ногами по мокрой поверхности асфальта и не менее промокшему ковру в предбаннике - и откуда тут-то берется вода? - проследовала в холл. Ей было слышно сквозь рев заводящегося мотора, как Гэйвен смеется. Вот дурень, честное слово... Упрямый, как осел, дурень. Надо было бы его послать - но чемодан... И обратный путь... Гвен облизнула пересохшие губы, на которых уже начинали образовываться корочки. Надо бы их все же чем-то помазать...
Когда она пришла в номер, тут же навалилась тоска. Отсюда ей не хотелось уходить...Тут произошло так много важного - все, чем она сейчас жила. Их первое объяснение... Вот тут, у столика, они впервые поцеловались... И балкон... Гвен стало так тошно, что она, не выдержав, утерла мокрый нос и полезла за своими сигаретами. Одну, последнюю, на балконе. Как дань памяти. Как рюмку на посошок. Это было очень странно: казалось, вся их история была в самом разгаре, а Гвен на душу уже лезла, как ночной сумрак, неслышно, крадучись, затопляя сознание и сводя душу судорогами, ностальгия по вчерашнему - буквально - дню.
Вот тут она его ударила. Гвен уже не помнила, за что. Ему было больно - а ей в десять раз больнее за этот жест. Словно она секла сама себя. Какое все же это странное чувство - такая любовь. Интересно - это так у всех или только у них? Все эти эмоции, противоречивые, захлестывающие одновременно, валом, похожие на те волны, что видны сейчас с балкона: быстрые, словно скользящие, серые гребни со странно розоватым отливом; издалека, с берега они казались незначительными, легкими - словно переливающийся шелк скользит по ветру, а попробуй поплавать в такой воде - сколько ты выдержишь против стихии? Пару минут от силы. Под поверхностью мутной воды тебя ждут невидимые водовороты, с дикой силой утаскивающие тебя на дно - только опусти ноги... И вот уже накатила усталость: хочется сдаться, расслабиться - и пусть уже тащит туда, в глубину, в темноту, в забвение... В небе все равно нет ни просвета, все серо, непроницаемо - а в глуби неожиданно отыщется тепло, загорится подводным солнцем неведомый призрачный свет... Надо только научиться дышать под водой в полную силу...
Гвен облокотилась на мокрую перегородку лоджии и заплакала. Дождь смешивался с ее слезами, смывая их с лица прочь, струясь по щекам своим собственным, нескончаемым горем. Дождь плакал о солнце. Он истощится, умрет - и только тогда солнце покажет свой лик. Через смерть - к жизни... Как грустно... Как верно... Есть ли другие варианты? Когда жизнь ведет жизнь - минуя смерть? Хотелось бы надеяться...
Когда она окончательно промочила платье, и волосы уже начали рыдать своим собственным потоком, неприятно щекоча и так замерзшую шею, Гвен решила, что горевать уже хватит. Иначе она простоит тут весь вечер, простудится и только усложнит и так непростую ситуацию. Как бы было приятно залечь с простудой тут, в номере. И чтобы Гэйвен тоже заболел. Весь день валяться в кровати, заказывая еду в номер... Смотреть, как игра теней меняет лица и тела в зависимости от времени суток... Говорить ни о чем. Спать в неурочное время. И не спать тоже... Кто знает - что еще? Что они упускают в этой жизни, что для других легко и просто, а для них - под запретом? Принять душ вместе? Встретить рассвет? Стараться не будить друг друга - в любом случае, время есть и завтра будет другой день? А у них был только этот. И его уже не было...
Гвен рванула собираться, выгребла те немногочисленные вещи, что успела разобрать с момента переезда из старого номера... Опять эта дурацкая сумка с лекарствами. И разве ее удостоверение личности лежало не там? Вот она, карточка, с глупой детской фоткой, с другой стороны. Видимо, съехала, пока она трясла косметичку в чемодане. Нет, этой сумке стоило сказать спасибо. Не будь ее - и сидела бы она себе сейчас в старом номере, болтая через загородку балкона с Линн. Да, ее чудесная, язвительная «фея крестная». Надо к ней забежать, когда закончит с делами...