Динго вышел на большую полянку, казавшуюся особенно яркой после сумрака чащи. Тут, возле старого клена обнаружились следы Гвеннол: в мягкой траве у корней дерева валялся снятый ею, видимо, после падения, защитный шлем, и тут же, рядом - замшевые перчатки, заляпанные кровью. Динго, поразмыслив, взял перчатки с собой, а шлем повесил на сучок дерева.
Он пошел дальше. Вот и тот пригорок. На полянке, естественно, - ну не могло же ему так повезти! - никого не было. Валялась только пустая бутылка, судя по запаху, из-под самогона.
Динго было сел на край поваленного дерева - собраться с мыслями и перевести дух (когда он начал приближаться к этому месту, внутри все опять закипело) - но тут же вскочил. В воздухе словно висел призрак девчонкиного страха и страданий. Нет, к чертям собачьим, даже курить он тут не станет!
Динго поднялся и, отводя рукой ветви, зашагал в глубь леса - по направлению к пятачку-«Аэродрому».
На пятачке никого не было. Солнце, окончательно разогнав дымку, висело в невыносимо синем небе, раскаляя пыльный пустырь, создавая из него подобие пустыни. Винная лавка, к счастью, была открыта. Местные обитатели не любили солнца - все они, подобно самому Динго, были сумрачными тварями. Казалось, солнце грозило окончательно спалить их высушенную бесконечным алкоголем плоть, в которой не осталось уже ни крови, ни энергии - только агонизирующее желание выжить до следующего стакана.
В лавочке было прохладно, несмотря на отсутствие кондиционера, и витал слабый запах вин, смешанный с ароматом трубочного табака, который употреблял флегматичный хозяин. Здесь время словно остановилось: не было ни малейшего признака современного бытия - никаких телефонов, телевизоров и других способов зомбирования. Хозяин, жуя черенок погасшей трубки, читал вечный потрепанный здоровенный том неизвестного содержания и авторства - порванная когда-то обложка была аккуратно заклеена картоном и оберточной бумагой. Он вскинул глаза на Динго, и, тяжело дыша, ничего не спрашивая, полез в узкую дверцу подвала за спиной. Динго, крутя в пальцах последнюю оставшуюся сигарету, терпеливо ждал.
Сейчас вино, потом магазин - а потом? Идти ему было совершенно некуда. Возвращаться в гостиницу не хотелось - там в своей светлой постели спала Гвен. В таком соседстве - даже через коридор - расслабляться было трудновато, а Динго уже порядком вымотал и опустошил этот денек. Хотелось отключить голову, которая мучила его совершенно неуместными и бесплодными мыслями, доводящими до бешеной дрожи картинками и ощущением собственной беспомощности - это он ненавидел больше всего.
Хозяин, сопя, как бегемот, возвратился с темной, запотевшей бутылью на этот раз не в соломке, а в ее пластиковой имитации. У этой бутыли было одно преимущество - у ее оплетки имелась пластиковая же ручка. Динго заплатил привычную, весьма умеренную цену.
- Обратно бутылку потом принеси, не забудь. Предыдущую-то ты, думается мне, просрал?
- Одну да, другую еще не допил, - мрачно пробубнил Динго. Еще и отчеты давать приходится! Для этого уже вполне хватало Сесили и ее подковырок.
- Вот это странно. Обычно у тебя не залеживается, - бесстрастно заметил хозяин. Если бы Динго не знал старикана так хорошо, он бы взвился. Но это было не ерничанье - просто констатация.
- Дела были сегодня, весь день.
- И, похоже, невеселые были дела. Выходной - коту под хвост?
- Ладно тебе, дед, еще полдня впереди. Наверстаю.
- Это уж наверное. Про бутыль не забудь.
- Договорились. Если не секрет, что это ты читаешь все время? - от нечего делать спросил Динго. Раз затеялся разговор, то надо иногда вести себя вежливо. Хотя бы для виду.
- Да какой уж тут секрет. Я не скрываю.
- А почему я до сих пор про это ничего не знаю?
- А потому, что ты не спрашивал. А читаю я стихи.
- Вот те на. Ты - стихи?
- А почему тебя это так удивляет? Виноделу прежде всего нужно спокойствие. Спокойствие и любовь. Без любви, знаешь ли, вина не сделаешь. Разве что самогон какой-нибудь. - Старик фыркнул как морж и принялся вычищать чашу трубки в бронзовую пепельницу. - Вот я и вспоминаю о любви. Жена моя уже семь лет как в земле, но что такое любовь, я помню. А если начинаю забывать, читаю эту вот книгу.
- И кто ее написал, книгу-то? - скучливо поинтересовался Динго. Разговор затягивался, а ему нужно было выпить. Чем скорее, тем лучше. Горло словно стянуло от жажды, утоляемой только алкогольсодержащим.