Не получилось. Даже с помощью Артемиса.
И пошёл Кирилл в школу рыжим одуваном.
«Кирилл».
Губы дрогнули в тёплой улыбке. В груди как-то тепло стало. Захотелось оказаться рядом с сыном, обнять крепко-крепко и оказаться безопасности, а главное — дать ему это ощущение безопасности. Марго была уверена, что её ребёнку ничего не угрожает. Они с Артемисом просчитывали множество вариантов, долгие годы к этому шли, чтобы максимально обезопасить будущего ребёнка. А появление Чумного Доктора в Питере всё спутало и как будет дальше — никто не знал.
Марго чувствовала вину перед сыном и ответственность за его будущее. Гнетомая этим, она почти на эмоциях брякнула:
— Его вы всё равно не найдёте, — и посмотрела на Дракона.
Вадим перекатил голову на кресле к ней, лениво приоткрыл глаза и улыбнулся.
— Если бы Гладик или Пчела хотели, — парировал он ей в тон, — то уже бы дали команду.
Разумовская вдохнула и медленно выдохнула с коротким мысленным «глупая». А вот выпад-ответ резонный. Однако Марго хотелось всё-таки верить, что её служба безопасности под шефством Артемиса чего-то да стоила, а не просто являлась украшением в чёрно-белых костюмах. Хотя судя по тому, что произошло в башне, пока они были как раз вторым.
— Больно ты тихая, — растянул Вадим, закидывая ногу на ногу. Он покачал стопами, потому грязь с берцев осталась на узорчатом пуфике.
Марго посмотрела на это безобразие и напомнила внутреннему перфекционисту, что это не её дом.
— Думали, сбегать буду? — уточнила Разумовская с улыбкой, делая глоток.
— Хотя бы, — проговорил Дракон, словно обидчиво. — Для приличия, может, сбежишь? — предложил он тут же и поглядел на неё.
Марго не сдержалась и хохотнула.
— К реальной работе, переговорам и разговорам с безопасниками? — продолжила она. — А ещё необходимости обеспечивать себя едой, житьём, платить за коммунальные и Интернет, — Марго намеренно глянула на отложенный ноутбук и посмотрела на Дракона. — Нет, благодарю.
Улыбка напротив стала широченной. Иронию подловили и наёмник, и директор «Вместе». Марго отползла ближе к изголовью и, положив на него локоть, подпёрла рукой голову, так оборачиваясь больше к Дракону и потягивая дальше остатки чая. А после подловила себя вот на чём — раз уж и шутить начала, то алкоголь-то постепенно в голову давал.
— Считаешь всё это шуткой? — уточнил Вадим, попытавшись вроде и вложить в голос стали. Только улыбка его всё портила.
— Меня похищали дважды. Здесь не дворец в Венеции, — выдохнула Разумовская, — но терпимо, — и намеренно сморщила из брезгливости нос, осмотрев комнату.
Помолчали.
Разумовская задумалась над тем, почему на самом деле не сбежала. И рациональная часть сознания даже под алкоголем тут же нашла ответ — потому что не смогла бы. Много охраны, скорее оцеплен периметр, скорее есть система безопасности, а если и сбежит, то что? Телефона при ней нет, в ноутбуке строгая фильтрация по сообщениям и письмам, потому если даже у неё удалось бы выбраться, то дальше куда? Без знания местоположения, без еды, без воды. Блукать по области и помереть там же?..
Не вариант.
Пыталась она тогда в Венеции сбежать, пользуясь тем, что за ней вроде не так следили, как за друзьями погибшего Грома. Добралась почти до какой-то площади, а там быстро перехватили и нашли — белую ворону, говорящую на русском и допытывающуюся до всех, видно особенно.
А повторять ошибок прошлого похищения… не хотелось. Потому оставалось только ждать и не терять бдительности. Марго посмотрела на притихшего Дракона — скорее, это всё понимал и цепной пёс Алтана.
Заметив его взгляд на термосе, Разумовская допила остатки своего в кружке и передала всё это наёмнику. Так оба продолжили сидеть, попеременно потягивая чай. А Марго начала ловить себя на том, как даже под алкоголем начали выползать страхи. Они расшатывали воображение, память и накладывали оба похищения друг на друга.
Разговоры с Олегом — разговоры с Юлей.
Похищение в Венецию — похищение в Ленинградскую область (точно ли?).
Разговоры с психом Сергеем (или как он себя звал?) и разговоры-разговоры с другими — как и здесь разговор с Алтаном. Почти такой же мягкий, тягучий и разговор с Юлей уже на более серьёзные темы и последствия.
А сейчас Марго сидела в комнате, почти как тогда во дворце в Венеции, и разговаривала с подручным Алтана так, как тогда пыталась переговорить с Олегом и убедить его в том, что дело пахло нечто большим, чем просто месть.
Волков её не послушался. Тогда Марго начала действовать сама.
И…
«Хватит», — Марго отвернула взгляд на стену, сжала дрожащими пальцами крылья носа и зажмурила влажные глаза.
Паршиво. Как же паршиво. И невыносимо. Потому не в силах сдержать внутреннее, Марго отпустила нос и, понурив голову, пробормотала вроде тихо:
— Я боюсь её.
В тихой комнате фраза была слышна особенно, оттого со стороны Дракона последовало вполне цепкое:
— Кого?
Марго вдохнула, посмотрела на пол, не решаясь поднять взгляд на наёмника, и всё же рискнула поделиться страхом — за неимением возможности обратиться к психологу, приходилось спасаться… подручными средствами.
— Юлю.
«Сергея…
— Её месть…
«Его месть…
— Она…
«Его…
— Её…
… сжирает»
— Сжирает.
Фраза, сказанная тогда Олегу, совпала с нынешней. Марго посмотрела в жёлтые глаза напротив, опасаясь увидеть там непонимание или чего-то другого. Дракон не улыбался, глядел внимательно в ответ, а затем сполз ниже в кресле и проговорил следующее:
— В этом оба похо-о-ожи, как Биба и Боба, — дальше он забурчал почти как Кирилл — обидчиво и низко:
— Только один чёрный, другая — рыжая.
А вот чужое понимание внесло смуту и разрушило цепочку совпадений между Питером и Венецией. И там память начала успокаиваться. Марго даже улыбнулась, припоминая бледноту кожи обоих и разные волосы. Король и Королева партии. Вот только… «Кем я буду?» — Разумовская вдохнула глубже, теперь потрудившись задавить воспоминания, только вот на горле отчего-то вновь появились ощущения удавки.
Она цепко посмотрела на Дракона, увидела в его глазах понимание и поняла — наёмник хорошо знал о ситуации в Венеции, и Марго не удивилась, узнай, что Алтан с помощью Юли составил полную картину произошедшего.
Пускай.
Как показалось, Марго в данный момент могла простить Дракону и это. Хотя бы потому как тот притащил горячий чай с алкоголем. А вот, собственно, и сам термос. Разумовская взяла его и, покачав, услышала, как бились остатки по стенкам — немного. Там она и допила их, следом расслабленно осмотрела Вадима: колючие волосы, обветренное грубое лицо и эта вся потрёпанная одежда. Глаз зацепился за края пёстрой татуировки, выглядывавшей из-под левого рукава. На вдохе Марго постановила: хватит с неё ответов и задала свой вопрос:
— Почему Дракон?
Банально как-то.
Но интересно же.
Наёмник в кресле обернул на неё голову и аж заулыбался — посветлел прямо-таки от внимания, что хоть солнцезащитные очки тащи. А Марго подловила себя снова: раз уж начала шутить, то прошлое вновь начало отступать.
Вадим не ответил, поднялся, и внезапно переставил кресло ближе к кровати. Марго не двигалась, наблюдала и не отстранилась, когда он уселся почти напротив и глянул в её глаза снизу-вверх. Разумовская подловила себя на том, что вроде и дышать перестала, сжала пальцы на руках крепче, и… на ногах тоже. Светло-серый взгляд столкнулся со светло-жёлтым. Вадим на вдохе медленно выпрямился и, положив руки на подлокотники кресла, раскрыл ладони.