— Кроме тебя! — заявил Конь. — Я не понимаю тебя, Шрек! Ты же любишь Фиону?
— Да. Поэтому-то я и должен ее отпустить.
В этот момент их внимание было привлечено неким закутанным в плащ посетителем, который обратился к хозяйке таверны:
— Простите, она здесь?
— Да, она в комнате.
Что-то в его голосе показалось Шреку знакомым.
— Еще раз спасибо! — и посетитель, проходя в заднюю дверь за стойкой бара, неосторожно обернулся. Из-под капюшона плаща мелькнуло его лицо… лицо короля Гарольда!
— Приветствую вас, Крестная Фея и принц Чайминг! — несколько торжественно сказал король, входя в комнату. Названные им лица стояли у дальней стены возле окна.
— Надеюсь, у тебя была веская причина притащить нас в эту дыру? — спросила Крестная Фея, и ее тон не предвещал ничего хорошего.
— О, конечно, конечно! Боюсь, Фиона не очень-то расположена к прекрасному принцу… к моему сожалению… — залебезил Гарольд.
— Это не моя вина! — воскликнул Чайминг.
— Разумеется, дорогой! — отозвалась Крестная.
— Поймите, как же я могу кого-то обворожить, если мне приходится притворяться этим ужасным гоблином!
— Нет, нет! — сказал Гарольд. — Дело не в этом! Может, нам просто все отменить?..
— Что?! — в один голос вскричали мамаша и сынок.
— Ну, нельзя же человека заставить влюбиться…
— Конечно, можно! — заявила Крестная с таким видом, как будто объясняла простейшие правила арифметики. — Я все время так поступаю! — с этими словами она вытащила из-за корсажа небольшой флакончик с жидкостью розового цвета. — Пусть Фиона выпьет это, и тогда она полюбит того, кто первый ее поцелует. Им станет принц!
— Э-э-э… нет!
— Что ты сказал?!
— Я не могу! Я этого не сделаю!
— Еще как сделаешь! Если помнишь, это я помогла тебе обрести долгую и счастливую жизнь, но я могу так же легко это у тебя отнять! — Фея подняла свою волшебную палочку, и звезда на ее конце зажглась ослепительным бело-фиолетовым блеском. Лицо короля исказила гримаса ужаса, и он невольно подался назад. — Ты этого хочешь? Да?!
— Н-н-нет… — пробормотал Гарольд, опуская голову. Волшебный блеск погас, и Фея отступила обратно к стене.
— Хороший мальчик! — произнесла она не то удовлетворенно, не то насмешливо. — Так, нам пора бежать! Нужно сделать принцу прическу перед балом. У него всегда проблемы с челкой, а сзади волосы слишком густые… Их так трудно расчесывать!
— Спасибо, мама!
— Мама?! — эхом откликнулся голос из-за окна.
До сей поры никто из участников сцены не замечал, что их подслушивают. Шрек, прижавшись к стене за окном, ловил каждое слово с самого начала разговора. И остался бы незамеченным, но увы, рядом с ним стоял Осел. Хотя он и пребывал в образе Коня, но остался, к сожалению, все таким же несдержанным и недалеким существом. Услышав, как принц сказал Фее «Мама!», он был так поражен, что невольно издал возглас удивления. Фея кинулась к окну, и увидела Шрека… А тот, не смутившись, мило улыбнулся и, показывая пальцем на Коня, сказал:
— Надо же! Говорящая лошадь!
— Гоблин?! — взревела Фея в бешенстве.
Делом одного мгновения было для Шрека вскочить на Коня, который сразу сорвался в неистовый галоп, промелькнул мимо двух стражников, которых привела с собой Крестная, и устремился по дороге к городу. Цокот копыт далеко разносился в спокойном вечернем воздухе. Фея могла лишь кричать вслед в бессильной ярости:
— Остановите их!
Глава восемнадцатая
Королевский бал, и как на него пригласили Шрека
Между тем, в королевском дворце начинался бал. Двое ведущих — мужчина и женщина — комментировали в рупор приезд гостей:
— Итак, вечер начинается, и знаменитости съезжаются на сегодняшний великолепный бал в Далеком-Далеком Королевстве… Постоянно подъезжают кареты, из них выходят разодетые гости!
— Все пришли поздравить принцессу Фиону и принца Шрека! Боже, какие у них наряды! Посмотрите, вот Ганзель и Гретель. А крошки-то им зачем?
Ганзель и Гретель, шли по ковру к дворцовому крыльцу, разбрасывали хлебные крошки, как это было положено им по сюжету сказки, чтобы не заблудиться в лесу.
— Сразу за ними — Мальчик-с-пальчик и Дюймовочка! Они просто очаровательны!
Но как раз в эту минуту подоспел уборщик с лопаткой для сбора мусора, и эти знаменитые особы были с помощью метлы водворены им на лопатку, и отправлены в помойное ведро — должно быть, подслеповатый уборщик принял их за пару крыс.
— А вот и спящая красавица! — из подъехавшей великолепной кареты Красавица выпала через открывшуюся дверь, и осталась лежать на земле — она явно еще не проснулась. — Притомилась, старушка! — И правда, ведь Красавица спала больше ста лет…