– Поверь мне, дорогая, теперь торт стал намного лучше, – высказал он Фионе свое мнение.
– А мне кажется, ты его слегка полизал, – сморщилась от отвращения королева Лилиана.
– Даже и не думал, – возразил ей Шрэк.
– Тот факт, что ты являешься огром, еще не означает, что тебе непременно нужно есть так, словно ты – невоспитанное животное, – возмущенно продолжала королева Лилиана.
Ситуация осложнялась еще и тем, что Шрэк напрочь забыл об именинных свечах. Заметив это, Фиона побежала за ними сама, предупредив Шрэка, чтобы он следил за тортом, не сводя с него глаз. Кивнув в знак согласия, Шрэк снова повернулся к столу, но – о ужас! – торт исчез!
– Эй, куда подевался наш праздничный торт?! – в ужасе закричал Шрэк.
– Его съел Ви, – сказал один из Трех Поросят.
– Ага, – кивнул второй поросенок.
– Что?! – уставился на него Шрэк.
Посреди всей этой суматохи забытые всеми огрята начали горько плакать.
– Нет-нет, мои милые, тише, не надо плакать, – принялся успокаивать детей Шрэк.
В этот момент перед праздничным столом снова появились настырные Лемке и Масляные Панталоны.
– Послушайте, мистер Шрэк, по-моему, вы обещали моему сыну показать настоящий рык, – заявил Лемке.
У Шрэка голова шла кругом. Рык! Торт! Катастрофа! Всё смешалось в одну кучу. Шрэк снова начал закипать от гнева.
Но Осёл по-прежнему не мог понять, в каком настроении находится его лучший друг.
– Эй, ребята! – провозгласил он, призывая всех к молчанию. – Наш Шрэк собирается порадовать нас своим коронным рыком!
– Не сейчас, Осёл, – предупредил его Шрэк.
Но вокруг него ужа начала собираться толпа.
– Три Поросенка, у нас еще остались кексы? – спросил он, стараясь сосредоточиться на насущной проблеме детского праздника.
– Их тоже съел Ви, – сообщил второй поросенок.
– Зато у Зи есть леденцы на палочке, – сказал первый поросенок.
– Не-а, и их я съел, – признался третий поросенок.
– Что?! – возмутился первый поросенок. – И даже не поделился?!
– Ну и что? Ты ведь тоже не поделился с нами круассанами! – припомнил ему третий брат.
Пока Три Поросенка переругивались между собой, плач огрят перерос в истерические рыдания.
– Всё будет в порядке, мои маленькие, – продолжал успокаивать своих ревущих деток Шрэк.
Когда со свечами в руках вернулась Фиона, ее глазам предстало неприятное зрелище: пустая коробка из-под торта и рыдающие огрята.
– Шрэк! Что здесь происходит? – воскликнула Фиона, обращаясь к мужу.
Но прежде чем Шрэк успел открыть рот, в разговор вмешался Осёл:
– Давай, Шрэк! Твои друзья ждут!
Шрэк напрягся. Толпа гостей принялась хором подбадривать его: всем им действительно очень хотелось услышать настоящий рык огра. А Фиона изводила Шрэка придирками по поводу утраты именинного пирога. И вот наконец...
– Рыыыыыыыыыыыыыыыыыыы!!!!!
Знаменитый огрский рык Шрэка был настолько громким, что половина гостей повалились с ног.
Когда Шрэк умолк, в зале сначала воцарилась полная тишина – присутствующие находились в полном шоке. Затем, когда все пришли в себя, раздались аплодисменты и громкие радостные вопли.
– Шрэк! Шрэк! Шрэк! – возбужденно скандировала толпа гостей.
– Спасибо, папа, я люблю тебя! – счастливо улыбнулся отцу Масляные Панталоны, наконец получивший свой заветный огрский рык.
– А я принес еще один торт, – объявил Кот в Сапогах.
Шрэк посмотрел на торт, который тот торжественно водрузил на стол, и лицо его исказила гримаса отвращения: на глазурной поверхности торта снова кривлялась мерзкая ухмылка отвратительного огра. Ну всё! С него достаточно!
Бац! В ярости Шрэк изо всех сил ударил огромным кулаком по торту.
И опять в зале повисла тишина.
Не зная, куда себя деть и что еще сделать, Шрэк стремительно выскочил из «Засахаренного яблока» и с треском захлопнул за собой дверь.
Оказавшись на улице, Шрэк с упоением вдохнул свежий ночной воздух и улыбнулся. Наконец-то он один!
Только... он был вовсе не один.
За мусорной свалкой прятался Румпельштильцхен. Маленький злобный старикашка с увлечением копался в отбросах, выискивая там что-то полезное для себя, когда неожиданно увидел вышедшего на улицу Шрэка. И тогда он быстро убрался в тень, чтобы не быть замеченным огром.
Спустя минуту следом за Шрэком вышла Фиона.
– Не могу поверить, – сказала она, глядя на мужа и укоризненно качая головой.
– Да уж, – согласился с женой Шрэк. – Эти селяне, они...
– Я не говорю о селянах, Шрэк, – прервала его Фиона. – Я говорю о тебе. Неужели именно таким ты хочешь запомнить первый день рождения наших детей?