Ее слова вывели Шрэка из себя.
– Ах вот оно что! – рявкнул он. – Значит, это я во всем виноват?!
– Да, – кивнула Фиона. – Но давай поговорим об этом дома, после того как закончится праздничная вечеринка, ладно?
– Дома? Ты имеешь в виду ту придорожную достопримечательность, в которой мы живем? – раздраженно поинтересовался Шрэк. – «Посмотрите направо. Видите того приплясывающего огра? Не бойтесь, он не кусается, потому что стал совсем домашним», – мерзким голосом произнес он, передразнивая гнома, исполнявшего роль гида. И продолжил сердито: – Когда-то я был огром, а сейчас превратился в одно нелепое зеленое недоразумение.
– Хорошо, хорошо, – мягко проговорила Фиона. – Я согласна, ты сейчас уже не тот огр, каким был раньше. Но может быть, это не так уж и плохо.
– Ах, я так и знал, что ты меня не поймешь, – огрызнулся Шрэк. – Да и куда тебе, ведь ты же не настоящий огр, ты половину жизни провела во дворце.
Фиона почувствовала укол в сердце.
– А вторую половину жизни я провела взаперти в Башне Дракона, – напомнила она Шрэку с болью в голосе.
– Послушай, я хочу только одного – это чтобы всё было так, как раньше, понимаешь? – постарался объяснить ей Шрэк. – Как тогда, когда селяне трепетали от одного моего вида, а я мог спокойно принимать грязевые ванны в своем любимом болоте. Как тогда, когда я делал только то, чего хотел, и именно в то время, которое я выбрал сам. Как тогда, когда всё в этом мире имело смысл.
– То есть как было до того, как ты спас меня от дракона?
– Вот именно!!! – не удержался от дерзкого ответа Шрэк.
От его крика лицо Фионы сморщилось. Так, значит, с ней он несчастлив? И то, что он стал отцом очаровательных тройняшек, его не радует?
– Шрэк, у тебя есть трое прелестных детишек, жена, которая любит тебя, и друзья, которые тебя просто обожают. У тебя есть всё! Ну почему же единственный человек, который не понимает этого, это ты?
С этими словами Фиона повернулась и пошла обратно к дверям. Но перед тем как войти внутрь, она всё же бросила взгляд через плечо, чтобы посмотреть, не идет ли следом за ней Шрэк.
Нет. Он остался стоять на месте.
И Фиона сделала то, чего он так хотел: оставила его наедине с собой.
Однако одного она не могла знать: Шрэк не был сейчас один. Карлик Румпельштильцхен по-прежнему прятался за мусорной свалкой. С места, где он устроил свою засаду, Румпельштильцхен слышал каждое слово, сказанное супругами. И то, что произошло между ними, очень ему понравилось. Отвратительная ухмылка исказила его и без того мерзкое лицо.
У него в голове родился план.
Глава 5
В груди у Шрэка по-прежнему всё клокотало. Ни за какие коврижки он не вернется в «Засахаренное яблоко», чтобы присоединиться к ликующей толпе и извиниться перед Фионой за резкие слова. Ну уж нет! Неужели Фиона не понимает, что ему необходимо иногда побыть с собой наедине, что ему требуется личное – огрское! – время. Вот прямо сейчас он хочет просто прогуляться по лесу, только это пойдет ему на пользу.
– Если она думает, что я незаметно прокрадусь в зал для праздников и паду к ее ногам, вымаливая прощение, то ей придется разочароваться, – проворчал Шрэк себе под нос. – Она мне не начальница. Я – огр! И я не намерен просить за это прощения.
Неожиданно где-то неподалеку раздался мужской крик:
– Помогите! Пожалуйста, кто-нибудь! Помогите мне! Умоляю!
Шрэк встрепенулся и настороженно повел ушами. Кто это там зовет на помощь?
Он пошел дальше по грязной, размытой после дождя дороге и вскоре увидел какой-то странный вагончик. Спереди, куда обычно впрягают лошадь, находилась огромная гусыня, а из-под вагончика торчали две ноги со скрюченными ступнями.
– Ой-ой, я застрял! На помощь! Вытащите меня отсюда! – кричал невидимый пока человек. – Кто-нибудь, помогите мне! О, как же мне больно! Я уже вижу яркий свет в конце туннеля...
Кто бы там ни был под странным вагончиком, Шрэк решил прийти на помощь. Он осторожно подошел, наклонился и приподнял вагончик.
А там оказался Румпельштильцхен, хотя Шрэк еще не знал, кто это такой. Пока не знал.
– Бабушка? Это ты? – охая, спросил Румпельштильцхен.
– Да, это я, ну, или что-то вроде того, – ответил Шрэк, подыгрывая пострадавшему. Глядя на маленького человечка, лежавшего под вагончиком, он решил, что тот находится в шоке от травмы.
А Румпельштильцхен тем временем посмотрел на Шрэка, и его глаза чуть не вылезли из орбит от искусно подделанного ужаса.