Когда мы сидим с закрытыми глазами с тем, чтобы установить молчание ума, вначале мы оказываемся затопленными потоком мыслей. Они появляются отовсюду, подобно испуганным или даже агрессивным крысам. Есть только один путь как их утихомирить: пытаться выполнять это вновь и вновь, терпеливо и настойчиво, а главное — не делать ошибки: не бороться с умом ментально — необходимо сконцентрироваться на другом. У всех у нас над умом или глубоко внутри есть стремление — то самое, что привело нас на путь, некий пароль, который имеет для нас особое значение. Если мы придерживаемся этого стремления, то работать становится легче, из отрицательной работа превращается в положительную, и чем больше мы повторяем наш пароль, тем более действенным он становится. Можно также использовать образ, например, безбрежный океан, гладкую поверхность без зыби, на которой мы лежим, по которой мы плывем, становясь этой спокойной беспредельностью. Так мы учимся не только успокоению ума, но и расширению сознания. На самом деле, каждый должен найти свой путь, и чем меньше напряжения вкладывается в эти поиски, тем быстрее придет успех: Можно начать тот или иной процесс ради цели, которая обычно требует длительной работы, и пережить при этом, даже вначале, быстрое вмешательство или явление Безмолвия с результатами, которые не соизмеримы с теми средствами, которые были использованы вначале. Начинают практиковать некий метод, но работу принимает на себя Милость свыше — от Того, к чему стремятся, — или же, это другой случай, она свершается внезапным вторжением бесконечности Духа. Именно таким путем я сам пришел к абсолютному безмолвию ума, о котором я не мог иметь представления прежде, чем получил реальное переживание.[36] Действительно, это чрезвычайно важный момент. Ведь можно подумать, что все эти красивые и интересные йогические переживания находятся далеко за пределами обычных человеческих возможностей; куда уж таким, как мы, достичь этого. Наша ошибка заключается в том, что по нашему нынешнему «я» мы судим о возможностях другого «я». При этом в ходе йоги автоматически, вследствие одного лишь факта, что человек встал на путь, пробуждается целый ряд скрытых способностей и невидимых сил, которые во всех отношениях превосходят возможности нашего внешнего существа и могут делать за нас то, чего при обычных условиях мы делать не можем: Нужно расчистить проход между внешним разумом и чем-то во внутреннем существе… ибо они (йогическое сознание и его силы) уже находятся внутри вас,[37] и лучший способ «очищения» этого прохода — заставить замолчать ум. Мы не знаем, кто мы такие, и еще меньше знаем о том, на что мы способны.
Но упражнения в медитации не являются подлинным решением проблемы (хотя вначале они могут быть необходимы для того, чтобы сообщить нам начальный импульс), потому что даже если мы достигаем относительного безмолвия ума, мы теряем его сразу же за порогом нашего убежища, попадая в привычную суету, подвергаясь привычным разделениям внутреннего и внешнего, жизни внутренней и жизни мирской. Нам нужна жизнь во всей ее полноте, мы хотим жить в истине нашего существа каждый день, каждую минуту, а не только по праздникам или в уединении. И достичь этого блаженными медитациями в идиллической обстановке просто невозможно. В нашем духовном уединении мы можем закостенеть и обнаружить позднее, что нам трудно во всей полноте [triumphantly] излить себя вовне и применить к жизни наши достижения, относящиеся к высшей Природе. Когда мы обратимся к внешнему, чтобы к нашим внутренним завоеваниям присоединить и это царство, то обнаружим, что мы слишком привыкли к чисто субъективной деятельности, которая на материальном плане неэффективна. Преобразовать внешнюю жизнь и тело будет чрезвычайно трудно. Или же мы обнаружим, что наши действия не соответствуют внутреннему свету; они продолжают следовать привычными ложными путями и подчиняться старым несовершенным влияниям. Истина внутри нас по-прежнему отделена болезненным разрывом от невежественного механизма нашей внешней природы… Все происходит так, как если бы мы жили в другом мире, мире более широком и более тонком, но не имели бы никакого не только божественного воздействия, но и никакого иного, даже самого малого, влияния на материальное и земное существование.[38] Поэтому единственное решение — практиковать успокоение ума там, где это кажется труднее всего: на улице, в метро, за работой — везде. Вместо того, чтобы проходить четыре раза в день по бульвару Сен-Мишель, вечно спеша, как будто за нами кто-то гонится, мы можем идти, сознавая все внутри и вовне, как и подобает ищущему. Вместо того, чтобы жить от случая к случаю, рассеянными во множестве мыслей, которые не только не приносят никакого удовольствия, но и выматывают, как испорченная пластинка, мы можем собрать разбегающиеся нити нашего сознания и работать — работать над собой — каждую минуту. И тогда жизнь становится удивительно увлекательной, потому что малейшее обстоятельство становится возможностью для победы — мы сосредоточены, мы куда-то идем вместо того, чтобы идти в никуда.
Ибо йога — это не способ действия, но способ существования.