16
Тогда Тапана Мишра попросил Нимая дозволить ему поселиться в Навадвипе подле Него, но Господь велел ему отправиться в Варанаси.
17
- Придет день, - сказал Махапрабху, - мы встретятся снова, в Варанаси. Ступай и дожидайся Меня там.
18
Не постижимы пути Господни. Почему Он отослал Своего преданного прочь от Себя, известно лишь Ему одному.
19
Итак, в восточном краю Махапрабху раздавал людям сокровище святого Имени и делился Своею мудростью.
20
Тем временем Лакшмидеви не находила себе места, разлученная со Своим Господином.
21
Змея разлуки беспощадна. В один из дней в тоске по Нимаю, Лакшмидеви оставила земную юдоль и вознеслась на небеса.
22
Господь сердцем узнал об этой беде и вернулся домой, дабы утешить матушуку.
23
С Собой Он привел толпу учеников, принесших для Учителя дорогие подарки и подношения. Дабы развеять матушкину печаль, Он поведал ей о бренности земной жизни и вечном, счастливом бытии по ту сторону смерти.
24
По возвращении Нимай снова открыл Свою школу, где часто устраивал философские дебаты, в которых неизбежно одерживал верх, чем очень гордился.
25
Вскоре Нимай женился во второй раз, на богободобной Вишнуприе. В тот же год Он одержал самую значимую Свою философскую победу - над непревзойденным знатоком писаний Кешавой Кашмири.
26
Об этом подробно написал Вриндаван Дас в Чайтанья-мангале. Потому здесь мне представляется излишним разбирать по частаям всю их беседу.
27
Признавая первенство Господнего биографа за Вриндаваном дасом, я остановлюсь лишь на последней части знаменитой беседы, где Нимай разобрал достоинства и недостатки одного из ста стихов прославленного богослова, после чего тот признал свое поражение.
28
Однажды вечером в день полнолуния Господь Чайтанья проводил урок риторики на берегу Ганги.
29
В это самое время почтить священную реку молитвой пришел знаменитый поэт и богослов Кешава Кашмири.
30
Нимай почтительно приветствовал ученого мужа, но тот не счел нужным ответить Юноше взаимностью.
31
- Я слышал, Ты учишь людей риторике и богословию, — сказал Кешава, — и зовут Тебя Нимаем Пандитом. Люди высого отзываются о Твоих способностях.
32
Сейчас, как я понимаю, вы читаете "Калапа-вьякарану", овладев приемами которой можно убедить кого угодно в чем угодно.
33
- Да, Я слыву учителем словесности, - отвечал Господь, - хотя, признаюсь, не очень гожусь для этого. Ученики жалуюстя, что понимают Меня с трудом.
34
Вот ты, досточтимый, прочел все Писания и сочинил тысячи стихов. Мне, юнцу, едва научившимуся читать и писать, не под силу состязаться с тобою.
35
Но Я почтил бы за честь услышать твои стихи в честь матери-Ганги.
36
Польщенный речами Нимая, Кешава в следующий час сочинил сто стихов во славу священной реки.
37
- Чудесные стихи, - воскликнул Господь, - ничего более философского Я в жизни не слышал.
38
Но они настолько мудры, что понять их сможет разве что сама богиня учености.
39
Ты еще больше порадуешь Меня, если истолкуешь смысл хотя бы одного сочиненного стиха.
40
- Какого именно, дитя мое, - спросил мастер.
В ответ Господь воспроизвел на память один стих.
41
"Великая Ганга сия в лучах вечной славы сияет
И истекает
Из лотоса Шри Вишну.
Ее почитают
Люди и боги второй, несравненною Лакшми,
Что процветает
Во благе женой Владыки Богини,
на челе Повелителя якшей*.
*Повелитель якшей – Шива (прим. переводчика).
42
Лицо великого поэта вытянулось от изумления.
43
- Я произнес мои стихи скороговоркой. Как Тебе удалось запомнить их наизусть с первого раза?
44
- Милостью Божьей, - ответил Нимай, - одним дано сочинять, другим – запоминать.
45
Довольный ответом, Кашмири принялся растолковывать смысл своего стиха. После чего Махапрабху попросил собеседника привести достоинста и недостатки прочитанного.
46
- У моего стиха, дорогой Юноша, нет недостатков, он соткан из одних достоинств. Чего стоят только сравнения, игра смыслов и рифма!
47
- Все же, господин Мой, - продолжал Нимай, - если тебя это не рассердит, Я поделюсь с тобой Своими замечениями.
48
Стихи твои, конечно, незаурядны и должно быть богоугодны. Но при тщательном рассмотрении, в них все таки можно обнаружить недостатки.