Выбрать главу

— Как ты смеешь говорить мне это? И как твой дед посмел сказать тебе такое? — рассердился великий человек.

— Я не знаю. Просто мои родители и мой дедушка сказали мне, что я стану таким же великим, как ты. Вот почему они и прислали меня к тебе.

— Ты пришел ко мне за состраданием и защитой, или ты пришел, чтобы благословить меня? — спросил великий человек.

— Я пришел не с тем, чтобы благословить тебя. Я касаюсь твоих стоп. Это мне необходимо твое благословение.

— Какое же благословение тебе нужно? Немного сладостей, пирожных или несколько рупий? Чего ты хочешь?

— Нет, я пришел не для того, чтобы что-то получить, я пришел только за твоим благословением. Я хотел бы, чтобы ты лишь коснулся моей головы и сказал, что благословляешь меня.

— Почему я должен касаться твоей головы руками? Ты можешь коснуться своей головой моих ног.

Маленький мальчик коснулся головой ног великого человека. Во время разговора человек сидел на стуле, но в этот момент он встал и поднял ребенка себе на плечи со словами: «Мальчик мой, ты намного превзошел меня. Тебе не нужно превосходить меня в будущем, ты уже превзошел меня своим терпением. Я стал великим, но я не преодолел гнева и гордыни. Ты преодолел и гнев, и гордыню еще в юном возрасте. Ты заслуживаешь этого имени больше, чем я, поэтому я дам тебе немного денег в качестве моего благословения».

Человек дал мальчику пятьсот рупий, и тот вернулся домой к своей семье.

20 февраля 1979

Ашрам Ганди

После возвращения из Африки в Индию, Махатма Ганди по просьбе своих близких друзей открыл ашрам, где стали жить члены его семьи и несколько друзей. Они жили очень простой, благочестивой жизнью, молились и медитировали.

Ашрам поддерживали финансово несколько богатых коммерсантов, которые часто посещали ашрам по разным поводам. Дела шли хорошо, и все были рады существованию такого ашрама.

Однажды Ганди получил письмо от одного школьного учителя. «Я был бы очень благодарен, если бы вы позволили мне с женой и ребенком жить в вашем ашраме, — писал учитель. — Я буду делать все, что вы скажете». В конце письма учитель добавлял: «Я долго не решался написать, но должен быть искренним с вами, — я неприкасаемый».

Когда Ганди прочитал это, он схватился руками за голову. «О Бог, я люблю неприкасаемых, они ведь дети Бога. Но моя семья будет недовольна. Как я могу пригласить такого человека в свой ашрам? С другой стороны, как я могу отказать ему? Он написал такое душевное письмо. Мое сердце разрывается».

Ганди рассказал членам своей семьи о сути дела, и они оказались очень добры к учителю.

— Если ты хочешь, чтобы этот человек жил с нами, пригласи его, — сказали они.

Но Ганди все еще колебался.

— Коммерсанты, которые поддерживают ашрам, очень фанатичны. Они очень беспокоятся о своей репутации в обществе.

Но потом он решил: «Нет, я все равно позволю этому учителю жить и работать в ашраме».

Неприкасаемый приехал жить в ашрам. Но как только коммерсанты узнали об этом, они перестали давать Ганди деньги.

— Ты разрушаешь общество, — сказали они. — Ты из хорошей семьи, из хорошей касты. Как ты можешь так поступать? Мы не будем поддерживать такое безобразие.

— Хорошо, не давайте нам денег, — ответил им Ганди. — Но если кто-либо искренне и всей душой захочет служить ашраму, я позволю ему это делать. Неприкасаемые тоже дети Бога.

Скоро Ганди оказался в финансовом затруднении. Однажды, проходя по улице, он увидел коммерсанта в экипаже. Коммерсант остановился и сказал Ганди:

— Я один из тех, кто поддерживал ваш ашрам. Но с тех пор, как вы позволили поселиться неприкасаемому, я не мог помогать вам, поскольку боялся, что мои товарищи осудят меня. Но мое сердце с вами, и я хочу давать вам деньги тайно. Пожалуйста, обещайте мне, что об этом никто не узнает.

Ганди пообещал.

— Приходите сюда завтра, и я дам вам пожертвование, — сказал коммерсант.

Ганди поверил коммерсанту и на следующий день пришел на то же место. Коммерсант дал ему крупную сумму денег для ашрама. Ганди даже не знал имени этого человека, потому что раньше ему помогало много коммерсантов, и он не знал всех лично. Ганди спросил у торговца, как его зовут, но тот не захотел назвать свое имя.

— Пожалуйста, не настаивайте, — попросил коммерсант. — Я не могу назвать вам свое имя. Ваше дело благородно, и я полностью с вами. Но мне приходится жить в обществе, поэтому мое имя должно остаться в тайне. Вы поступаете правильно, и я поддерживаю ваше дело. Но вам не нужно знать мое имя.