— Почему же вы не можете стать моими учениками сейчас? — спрашивал он.
— Нет, — отвечали они, — мы станем твоими учениками, только когда ты откроешь ашрам. Если у тебя будет ашрам, и мы станем членами ашрама, тогда ты будешь нести ответственность за просветление наших жизней. Сейчас ты не принимаешь нас всерьез. Так что, пожалуйста, открой ашрам, и тогда все мы станем твоими учениками.
Искатель обдумывал это некоторое время и решил, что идея хороша: «Пожалуй, открою ашрам, и тогда там будут жить все ученики».
Но, о Бог, тем временем на правой ноге искателя появился очень болезненный фурункул. Фурункул стал очень большим и причинял ужасную боль. Вызвали доктора, и тот собрался сделать операцию. Операция должна была вот-вот начаться, и тут искатель заплакал, совсем как ребенок.
— Почему он ведет себя как ребенок? — спросил врач. — Нет, даже дети ведут себя лучше. Что подумают о нем друзья и почитатели?
Друзья искателя, присутствовавшие там, пригрозили врачу:
— Если ты еще раз оскорбишь нашего друга, мы побьем тебя. Боль есть боль. Только тот, кто ее испытывает, знает, что это такое. Если это настоящая боль, почему ему не плакать? Так что, молчи и делай свое дело!
Усмехнувшись, доктор приступил к операции. Во время операции великий искатель подумал: «Я не смог справиться даже с одним фурункулом на собственном теле. Я так сильно страдал, потому что этот фурункул — нечто чужеродное для меня. Каждый из моих друзей живет отдельно от меня, мои друзья не являются неотъемлемой частью моей жизни. Если они придут в мою жизнь, возникнет та же ситуация. Если я не могу справиться с фурункулом, как же я смогу позаботиться о внутренней жизни своих друзей?
О Бог, я так благодарен Тебе! Послав мне этот нарыв, Ты преподал мне урок. Только Ты можешь брать на себя ответственность за других людей. Для моего просветления было достаточно одного фурункула и мне не понадобился человек. Теперь я знаю, что никогда не открою ашрам. Я хочу только молиться и медитировать, чтобы осознать Тебя. Я буду оставаться в высшем экстазе, ибо хочу только осознания Бога. Этот фурункул — мое просветление, мое просветление — этот фурункул».
7 января 1979
Храм Любви
Однажды старый мусульманин отправился на ярмарку вместе со своей внучкой. Внучка была очень рада, что дедушка взял ее с собой. На ярмарке ей нравилось многое, но особенно понравилась одна кукла. Это была кукла Кришны. Она попросила деда купить ей куклу, но тот сказал:
— Я куплю тебе что угодно, но только не ее, потому что эта кукла — Бог индусов. Ты же знаешь, какие индусы плохие.
Владельцем этого магазина оказался индус. Он пришел в ярость:
— А кто тебя просит покупать индусского Бога? Убирайся из моего магазина!
— Кому нужна твоя игрушка! — ответил старик. — Я ухожу.
Затем, владелец магазина и старик обменялись друг с другом злобными, грязными ругательствами. Но когда старик собрался уходить из магазина, его внучка стала жалобно плакать.
— Я не пойду домой, — сказала она, — пока не получу эту куклу.
Дедушка был беспомощен, и ему пришлось купить ей куклу.
— Я беспомощен, — сказал старик индусу. — Моя любовь к внучке гораздо сильнее любви к моей собственной религии и ненависти к твоей.
Маленькая девочка вернулась домой очень счастливая и довольная своей игрушкой. Каждый день она играла с куклой, даже по дороге в школу. И дома с большой преданностью играла именно с этой куклой, она никогда не играла с другими игрушками.
Прошло несколько лет, и она стала достаточно взрослой, чтобы выйти замуж. Когда родители сказали, что собираются найти ей мужа, она ответила:
— Зачем вам искать мне мужа, я ведь уже давно замужем за этой куклой? Эта кукла — мой муж.
Для ее родителей услышанное было огромным ударом, но что им оставалось делать?
— Ладно, — сказали они, — ты уже совсем отвергла наши религиозные убеждения. Скажи нам теперь, что мы можем сделать для тебя?
— Постройте храм в честь своего зятя, — сказала девушка. — Он не кто иной, как сам Кришна.
Как только она произнесла «сам Кришна», родители увидели Кришну прямо перед собой.
— Она права, — сказал Кришна. — Постройте храм, чтобы люди могли приходить поклоняться мне.
Родители были глубоко тронуты.
— Мы можем построить храм, — ответили они, — но ведь это же мусульманская община. Ни один мусульманин не придет в индусский храм. Если мы его построим, они будут ненавидеть нас.