ТЕКСТ 14
Задули свирепые ветры, с небес хлынули обильные воды. Не видно стало земли, скрылись из глаз горы, острова, материки и страны света; потоп смыл все живые существа. Одна вода была вокруг. Маркандея и безмерной величины рыбы были единственными живыми существами в этой водной пустыне.
ТЕКСТЫ 15-16
Потоки воды хлынули в подземные чертоги демонов, затопили землю, поднебесье и небеса. И все исчезло пред взором Маркандеи. В страхе и в отчаянии он увидел себя в глубокой тьме, и вокруг него в необозримую даль простирались бескрайние воды. В страхе и отчаянии, изнуренный голодом и жаждою, несся он по волнам в неведомую мглу, прочь от огромных кровожадных рыбин. И очутился он там, где не было ни Солнца, ни Луны и ни клочка земли; одни лишь воды. И был он один в пустоте и безлюдье; небо над ним было покрыто мглою, а вокруг простирались бескрайние водные пространства; и он оставил надежду на спасение.
ТЕКСТЫ 17-18
Многие миллионы лет ветры носили его по волнам бескрайнего океана, увлекали в водовороты, низвергали в бездонные водные впадины. Его то заглатывали, то изрыгали обратно огромные зубастые чудовища, коими кишела морская пучина. Порой от страха он едва не лишался чувств; порой был смущен и растерян; порой сердце его снедала тоска. И было так, что смертельная боль пронизала все его существо.
ТЕКСТ 19
И угнетенный собственной судьбою, он потерял счет времени, блуждая по волнам призрачного существования, в какое поместил его Своим волшебством (майей) Господь Вседержитель.
ТЕКСТ 20
Но потом посреди бескрайней водной стихии Маркандея увидел крохотный остров с молодым лучезарным баньяном посередине.
ТЕКСТ 21
В огромном листе на северной ветви того дерева среди цветов и плодов лежал младенец, тело которого светилось собственным светом и озаряло непроглядную тьму.
ТЕКСТЫ 22-25
Тело божественного Дитяти было темно, как чистый изумруд. Свет освещал лицо Его, точно золотое солнечное сияние. Шея Его с мягкими складками походила на витую морскую раковину. Все черты лица Его были тонки и соразмерны. Черные брови гладкими дугами сходились над изящным носом. Широкую грудь обвивало в два раза ожерелье из гранатовых цветов. При вздохе едва заметно трепетали черным шелком кудри Его, вьющиеся до самых плеч, и пуп поднимался и опускался вместе с круглым, как чаша, животом. Ровными изгибами уши Дитяти напоминали две зеркально одинаковые раковины. Как пестики лотоса, краснели уголки Его черных глаз. На алых губах сияла чарующая улыбка. Вся окрестность морская озарялась Его красотою, волнующей душу, и нельзя было отвести от Него взора.
ТЕКСТ 26
И стало на душе у Маркандеи светло и покойно. Рассеялись все тревоги его и печали. Весь трепеща от восторга, он приблизился к чудесному Дитяти.
ТЕКСТ 27
В это мгновение Младенец приоткрыл рот и, вдохнув воздух, проглотил мудреца. И Маркандея, к удивлению своему, опять очутился в зримом мире, подобном тому, в котором он жил до всеобщего потопа.
ТЕКСТЫ 28-29
И вновь он увидел небо и землю, звезды и горы, леса, реки, моря и острова, стороны света, леса, города и селения, реки и пещеры, пастбища, рудники и долины, храмы и священные капища, праведников и нечестивцев. Видел людей всех сословий и духовных укладов. Стихии мироздания и их соединения. Видел время, в коем протекали тысячи лет и веков, складывающихся в день Брахмы. Видел вселенную при свете Солнца — единой и разделенной на части.
ТЕКСТ 30
Вновь увидел он Хималайские горы и реку Пушпабхадру, и ветхое жилище свое, где некогда явились взору его мудрецы Нара-Нараяна. И обошел он мыслью всю вселенную и не мог найти ей конца. А когда Младенец выдохнул, Маркандея опять оказался один в пустоте и безлюдье посреди бескрайнего водного пространства.
ТЕКСТЫ 31-32
И снова он увидел баньян на острове и Младенца, возлежащего на листе в ветвях, как на ложе. Лепесткам лотоса были подобны Его большие глаза. И когда Дитя улыбнулось, на сердце у мудреца снова сделалось радостно и безмятежно.
ТЕКСТ 33
Радостный, Маркандея поспешил к острову, но в следующий миг Вездесущий Чародей исчез из виду, как золото в грезах нищего.
ТЕКСТ 34
Исчезли и остров с деревом, и океан. И опять мудрец оказался в привычном мире, в своей лесной обители на берегу горной реки. И решил он, что все виденное им было сном.