– Не гони, сейчас я все объясню…
– Засунь в одно место свои оправдания! Ты пришел в наш тихий город, чтобы разрушить спокойствие мирных граждан!
Поди, от полковника таких выражений нахватался, подумал я.
– И привел сюда этих механических монстров! А может, ты и сам не человек? Проверим? – Юрик истерично захохотал, направляя на меня холодное оружие. Сколько же раз он сегодня лизнул психоделическую жабу? – Ты должен был драться с артистами…
– Вон, мы парочку завалили уже!
– И пару наших людей заодно! Будешь биться с ним! – Он указал на Стаса. – А победитель со мной.
Мы с Михайловым переглянулись. Странно, в его искусственных глазах читалась реальная человеческая тоска. Блин, надо было не болтать, а валить во время кипеша!
– Прощай, дружище, – сказал Стас. – Надеюсь, тебе удастся спасти этот дурацкий мир…
И прыгнул. На Юрика. Лакированные туфли взметнулись в безупречной вертухе, которой позавидовал бы даже Вован, будь он жив. Поклонник древнего Бога Смерти отскочил ловким пируэтом. Свистнул клинок, рассекая воздух в том месте, где был Михайлов. Давай, артист, покажи этому психонавту! Пусть знает, как прислуживать вонючим пендосам! Мои мышцы вздрагивали, когда я следил за их скоростным обменом ударами, блоками, прыжками. Тело рвется в атаку, помочь киборгу, но в спину уперлось не менее трех амерских стволов...
Стас Михайлов двигается резко и уверенно, а вот его противник, похоже, стал выдыхаться. Пропустил пару ударов. Молодец Стасян! Однако Юрика не сбили с ног мощные, как бой молота, приходы в корпус. Наоборот, извернувшись, словно скользкий угорь, он усилил натиск. Теперь уже отступает певец, еле уворачиваясь от гудящих вертолетов Юриковой сабли. Вжух! Острое лезвие по локоть срезало руку Стаса Михайлова.
– Неееееееееееет! Стаааас! – трибуны взорвались визгом сотен поклонниц.
Но это не остановило артиста. Не замечая потери конечности, он внезапно ухватил и быстро выдернул клинок. Тот улетел за несколько метров и вонзился в снег острием. Сблизившись, целой рукой поймал Юрца и стиснул подмышкой в стальной удушающий хват. Рожа его стала малиновой от чудовищного давления, но вдруг, сместив центр тяжести, он перекинул Стаса через себя. Показалось или я услышал, как внутри киборга что-то нездорово звякнуло?! Юрик скинул дубленку, от мокрой майки клубами валит пар. Вскочил на спину поднимающегося андроида. И теперь он держит в захвате голову артиста!
Вот, дурачок, хочет задушить железного человека! Но он не душит, он выворачивает. Стас задергался, пытаясь стряхнуть обдолбанного маньяка. Я увидел, как нечеловечески вздулись жилы, напряглись мускулы тщедушного Юрика. Раздался зубодробительный скрежет. Из ушей и рта повалил едкий дым. Внутри головы что-то засверкало и, пшикнув напоследок, угасло. Юра отпустил застывшее тело и медленно поднялся, поворачиваясь ко мне.
В глазах моих защипало, в горле проклятый ком. Не верится, что мой единственный друг из прошлой жизни погиб…
– Теперь твой черед, Санек! – зловеще произнес Юрик, сплевывая в снег красную слюну. – Один на один, без оружия! Ну, давай! Прошлый раз вы втроем одолели меня случайно. Сейчас я смою этот позор!
– Ништяк, Юрец! – обрадовался я. – Через минуту ты однозначно умрешь.
– БОЙ! – скомандовал полковник Уайт.
Я почувствовал, что в спину больше не упираются вражеские дула и встал в боевую стойку. Мы пошли по кругу, сближаясь, как два разъяренных тигра. Кто бы вышел из этой схватки победителем, так и не удалось узнать никому в тот вечер. Что-то с ревом пролетело и врезалось в сцену. Гулкий взрыв разметал ближайших к эпицентру пендосов. Я повалился в снег, чтоб не зацепило осколком. Что за хрень? Кто помешал моему праведному героическому бою? Снова шарахнуло. Полковник начал выкрикивать отрывистые команды на английском.
– Где моя жаба?! – фальцетом верещал Юрик, ползая на четвереньках. – Зюзечка!!! Зюзя, где ты?!
Подняв голову, я смотрел на вновь разверзшийся хаос. Бежали, ломая скамейки, ошалевшие зрители. Снова взрыв. Пендовоины, припав на одно колено, палят куда-то вверх. Я устремил взор выше и разглядел наверху трибун фигуру в развевающемся плаще, окутанную клубами дыма.
Глава 64
Я напряг свое острое, как у кондора, зрение. Дым рассеялся, лучи прожекторов высветили белоснежное одеяние незнакомца наверху трибун. Белый колпак с прорезями для глаз. Брахма! Наконец-то. Где ты, жирный ублюдок, шлялся, пока нас чуть не убили? Даже с такого расстояния узнал пушку в его лапах. Револьверный гранатомет, который сам подарил. Что же ты творишь, Димон? Мы так не договаривались!
Спаун обещал прислать человека для согласования времени штурма города. И чтобы мы с друзьями могли свалить под шумок. Но сейчас он тут все расхерачит! В подтверждение моих мыслей еще два снаряда взорвались друг за другом. Черт! Прямо перед носом шлепнулась чья-то оторванная волосатая ладонь с татуировкой: «U.S.A.» Брезгливо отбросив конечность, я пополз проворным червяком, к камрадам. Самое время валить нах отсюда.
Из толпы на трибунах тем временем выскочили бритые парни в зеленых одеяниях. Веганы! Личная гвардия Брахмы. Ну, значит, сейчас начнется мясо! Кришнаиты, не замечая шквал огня, врубились прямо в сомкнутые ряды пендосов. Представляю, как те охренели. Заряженные семками сектанты размахивали холодняком, падали от выстрелов, но продолжали ползти, как зомби, кусая и царапая бравых солдеров.
Я крикнул, стараясь перекричать возгласы боли, грохот взрывов и безумный стук очередей:
– Валера! Егорыч! За мной! Чего разлеглись? За мной!
– Куда бежать? – завертел головой айтишник. – Кругом ад!
– Котелок пригни, итить твою налево! – прокряхтел дед.
– Залезем на те трибуны и сбежим через выходы, – предложил я.
– Там такая давка…
– Насрать, прорвемся!
Лесничий подхватил валяющийся тесак и со сноровкой заправского пехотинца пошуршал вперед. За ним Валера, по-дебильному отклячив жопу. Ох, словит камрад шальную пулю или осколок… Возле трибун все же пришлось подняться. И тут неожиданно налетели веганы.
– Здорово, парни, мы свои! – воскликнул я, весело улыбаясь.
Но тут же отскочил от пролетевшего ножа. Егорыч зарычал, как медведь, его топор расколол ближайший лысый череп. Валера заполз под лавку, выкрикнув:
– Прости, друг, но я без оружия!
Будто у меня оно есть, блин! Отбив выпад длинного кинжала, поймал тощую руку в захват и с хрустом переломил. В лицо летит вертуха! Под семками все казалось замедленным раза в два. Нога оказалась в моем смертельном захвате. Используя инерцию нападавшего, впечатал его мордой в скамейку. С удовлетворением проследил за разлетом зубов и брызг крови. Еще двое бросились в атаку, раскручивая в руках бамбуковые палки. Боевые монахи прямо! Своими каменными предплечьями я одновременно принял оба коварных удара. Палки разлетелись пополам. Поймав обломки с торчащими острыми щепами, всадил каждому врагу под челюсть. Не обращая внимания на хлещущую кровь, я напряг свою мускулатуру атлета и перебросил через себя два трупа.
– Вылазь, камрад! – Я пнул по скамейке, откуда торчали боты Валеры. – Все чисто.
– Шустро вы… удивился он, поднимаясь на ноги.
– Отож, рукопашная завсегда на войне в радость, – усмехнулся Егорыч, вытирая топор зеленой мантией мертвого чувака. – А то стреляшь, стреляшь… вроде бы и попал… и бес его разберет, мож и не попал. А топор точно в цель ложицца!
– Чего прятался, дружище, что с тобой?
– Да нервяк какой-то с этих семечек… скорей всего, мало съел. Дай еще!
– Хватит тебе! – отмахнулся я. – Не в коня корм. Погнали, други!
– Ох, опять бежать, – простонал дед. – Я мож ишшо не навоевалси!
Но все же потопал за нами к выходу. Да ну к чертям эту войну! Кто, с кем, за кого, ради чего? Я уже ничего не понимаю. Нахер все это дерьмо! Поскорей домой, в Схрон! И не высовывать нос ближайший год, как минимум. Стоп! А как же Лена? Я должен ее разыскать. Будет хреново, если попадется в руки солдат или веганов, может ведь раскрыть местоположение Схрона. Но где ее теперь искать? Вряд ли она просидела весь вечер в той кафешке. Отправлюсь-ка прямо туда. А друзья пусть уходят.