– Саня… – произнес Валера.
– Что?
– Я остаюсь. Устал бояться! Егорыч там погибает… я… я… не буду больше убегать от опасности! – Глаза под очками грозно сверкнули.
– Пойду с тобой!
– Нет. Вы с Леной такие молодые. Вы должны жить. И ваш будущий ребенок. Только прошу, Саня, позаботься о моей семье.
– Хорошо, друг. Прости, что стебал, камрад.
– И ты извини.
Мы пожали руки.
– Ах да, вот еще… – Склонив голову, он протянул Зюзю. – Сохрани ее, пожалуйста.
– Хорошо. – Я сунул жабу за пазуху.
– А мне дай гранату.
– Конечно, держи.
– Я больше никогда не сдамся в плен. Прощай, тупой эгоистичный качок.
– Прощай, очкастый хер!
Мы рассмеялись. Потом Валера сдернул с плеча Вепрь, натянул капюшон и быстрым шагом направился в пекло кипящего неподалеку боя. Мы с Леной, взявшись за руки, смотрели на одинокую удаляющуюся фигуру. Я с болью в сердце понимал, что больше никогда не увижу верного товарища.
Внезапно Валера резко развернулся и быстрым шагом направился к нам. Похоже, передумал. Что ж, его можно понять…
– Блин, чуть не забыл! – Друган залез в рюкзачок и достал завернутый в пакет «X-box». – Передай это моим детям!
– Хорошо, – я взял приставку. – Валера…
– Ладно, все! Давайте, пока! – Он махнул рукой и побежал прочь.
На этот раз не останавливаясь.
Выстрелы и яростные крики все дальше. Зубы стиснуло в бессильном гневе. Я должен быть там! Принять смерть вместе с боевыми товарищами. Лену тошнит, но она продолжает бежать. Умница. Я верю, она сможет. Поскорей бы добраться в Схрон. У меня назрел один план…
***
Спустя много часов изнуряющего бега, слез и соплей, мы вышли на заветную поляну. Наконец-то дома! Лена, бессильно висевшая на моем широком плече, взвизгнула от радости. Я откопал вход и вставил ключ в радостно лязгнувший дверной замок.
Не разуваясь, мы прошли в комнату прямо по ковру. Лена едва переставляла ноги, да я и сам не в лучшем состоянии. Уложив девушку на кровать, снял с нее сапоги. Совсем устала, бедняжка. Только бы это не отразилось на ребенке.
– Отдыхай, любимая, – нежно сказал я.
Включил отопление на полную. В наше отсутствие система поддерживала температуру чуть выше нуля. Нашел в кладовой пятилитровую банку, подогрел воды в чайнике и залил немного. Посадил туда бородавчатого питомца. Удивительно, но Зюзя пережила этот марш в моем потном внутреннем кармане.
Сходив в оружейку, вернулся с Кордом на плече, мой корпус пересекли пулеметные ленты, как у революционного матроса.
– Саша, ты куда?
– Надо.
– Не ходи…
– Я вернусь, любимая. Запри дверь и никому не открывай.
– Но…
– Пусть это останется у тебя, – я протянул Сайгу. – На всякий случай.
– Нет!
Прервал слезливую сцену своим решительным уходом. Надо спасти друзей. Ну, или накрайняк, отомстить. Устроить оккупантам кровавый кошмар. На улице я сдернул припорошенный снегом брезент и уселся на трофейный снегоход, отжатый у банды Седого. Ништяк, завелся, собака! Придерживая одной рукой пулемет, другой я рулю между деревьев. Скорее, скорее! Вырвавшись на дорогу, выжал полный газ. Снегоход рванул со всей дури, оглашая лес дьявольским воем.
Через час сбавил ход. Где-то здесь мы расстались с Валерой. Вон, пятно, тут Ленку стошнило. Я прислушался. Ни выстрелов, ни криков… только ледяное безмолвие. Дальше поехал медленно, каждую минуту ожидая любую пакость. Перевалил бугор и чуть не вскрикнул. Даже мои закаленные апокалипсисом нервы, оказались не готовы к такому. Дорога бурая от крови. Кругом выпотрошенные, расчлененные тела американских морпехов. Воронье уже начало свое пиршество.
Я слез со снегохода и, взяв тяжелый пулемет наизготовку, отправился вперед. Охренеть, как удалось Валере с Егорычем перебить всех пендосов? Не терпится об этом расспросить. Внимательно осмотрел исковерканные трупы, но, слава богам, здесь нет моих товарищей. Выходит, я зря приехал, зря тащил эту чудовищную бандуру и жег драгоценный бензин? Даже не оставили ни одного паршивенького янки?
Что это? Показалось, или вправду кто-то стонет? Я отправился на звук, готовый в любую минуту шарахнуть очередью.
– Камрад! Это ты!
– Санек… – В побелевших пальцах Валеры я заметил гранату.
– Тихо! Где кольцо?
Отшвырнув пулемет, аккуратно забрал лимонку и вернул на место кольцо.
– Ты че, как? Ранен?
– Не видишь что ли сам?! Я истекаю кровью…
– Да фигня, чиркнуло слегка. Жить будешь.
– Что? Правда? Помоги тогда встать.
Я подхватил Валеру под плечо и двинулся к снегоходу. Не забыв Корд, конечно.
– Что тут за бойню вы с Егорычем устроили? И, кстати, где старикан?
– Не знаю… что за черт, меня сейчас вырвет! – Друган наступил в чьи-то кишки. – Я прибежал на выстрелы, увидел солдат и начал целиться… а потом что-то взорвалось рядом, меня отбросило в кусты… дальше ничего не помню… когда пришел в себя сразу гранату достал… уже приготовился умереть… спасибо, Саня, что вернулся!
– Не за что. Надо найти деда.
Но, как мы ни старались, как ни кричали, Егорыча нигде не видать. Как сквозь землю провалился. Ни следа, ни клочка седой бороды. Ну, хорошо хоть не убили, вроде.
– Санек, а где моя Зюзя и приставка? – спросил Валера, когда мы уже ехали домой.
– В Схроне, потом отдам. А зачем тебе жаба?
– Буду изучать. Вдруг, я тоже стану смелым, как ты.
– А ты в курсе, что эта амфибия обладает психоделическими свойствами?
– И что?
– А то. Можешь в легкую словить бэд-трип!
– Блин… я как-то об этом не подумал… а как же Юрик?
– Он долбанутый маньяк, грохнувший на Арене не одну тысячу человек. Хочешь быть таким же?
– Ну, не знаю… – камрад на минуту умолк. – Нет, все-таки отдай мне ее.
– Ладно. Заеду через пару дней и отдам. Заодно съездим, проведаем Егорыча. Что-то я волнуюсь за старче.
Доставив Валеру в целости и сохранности к порогу его бункера, помчался в Схрон. Только бы хватило топлива. Я не вынесу снова месить ногами гребанный снег! Переживания были напрасны, хоть и доехал на последних парах. Давно горела лампочка, стрелка на нуле. Замаскировав технику, спустился в Схрон.
***
Меня встретило уютное тепло и полумрак. Горит только ночник. Лена тихонько сопит под одеялом, свернувшись калачиком. Я тихо разделся и собирался пройти в душ, но уловил сказочный аромат. Любимая приготовила ужин! Поспешил на кухню, где меня встретила целая кастрюля еще теплых макарон с тушенкой. Ништяк! Под это дело вынул из шкафчика скучавшую по мне бутылочку виски, налил полную кружку. Как же давно так сытно не ел… в тишине и безопасности своего убежища!
Я довольно откинулся на спинку стула, и тут взгляд упал на банку. Жаба сиротливо смотрит на меня через стекло. Блин, надо подумать чем ее кормить… Но это все завтра. Отнесу лучше банку вниз, там потеплее возле РИТЭГа. Авось, не подохнет до утра. А если и откинет ласты… слышал, можно курить жабьи шкурки. Делать это я, конечно, не буду. Пускай, очкастый экспериментирует, раз считает себя мега-мозгом...
На нижнем уровне действительно теплей. Я поставил банку на табурет, поближе к пышущему жаром кожуху РИТЭГа. Ну все, спокойной ночи, Зюзя! Тут мой взгляд выхватил паутинку в углу склада. Метнувшись туда, поймал парочку жирных пауков. Кинул жабе и с умилением проследил, как она смахнула их своим липучим языком. Оголодала совсем… может, не отдавать айтишнику? У него же коты, дети, теща… замучают бедное животное. А у меня тут просто рай. Сделаю потом террариум…
Мои размышления прервал протяжный скрип люка, ведущего в подземелье. Я похолодел, рука метнулась к поясу, где обычно висит револьвер. Пусто! Блять, я же оставил его на кухонном столе, когда хавал рожки. Все это вихрем пронеслось в голове, а тело уже разворачивалось, принимая боевую позу.
– Санек, бля! Ты какого хера тут делаешь, нах?!
Конец первой книги.
Александр Шишковчук, 2008-2017 гг