Запахи внутри здания не были слишком разнообразными, запахи пыли, гниения, копоти, старости да еще зелени — сквозняки приносили эти ароматы с луга. Но Иван первым обратил внимание на еще один запах, слабый и неприятный, похожий на вонь от сгоревшего пластика.
— Да, ты прав, — принюхался Белый. — Это пластик. Кажется, в здании недавно что-то горело.
Пройдя еще с полсотни шагов, они наткнулись на это «что-то». В этом месте коридор образовывал шаровую полость со множеством мелких оспин и трещин, будто здесь сработал мощный заряд взрывчатки. А на дне полости поблескивали металлом останки какого-то механизма.
Белый и Полуянов, посветивший в яму, переглянулись.
— Конкистадор, — сказал Федор. — Его кто-то взорвал.
— Значит, жизнь внутри Ствола продолжается, — тихо произнес Костров. — И по тем же законам, которые были установлены раньше. Надо ждать всего, даже встречи с обиженными «хронохирургами».
— Ну, с «хронохирургами» вряд ли, — не согласился Белый, — а вот с нашими друзьями «санитарами» вполне.
Преодолев возникшее препятствие, отряд выбрался на относительно ровный участок и вышел в зал с трубой хрономембраны, по традиции называемой лифтом.
В зале сильнее пахло сгоревшим пластиком, и в его центре на месте трубы зияла глубокая шестиметровая воронка. Лифт перестал существовать, уничтоженный взрывом.
Теперь уже все трое обменялись понимающими взглядами. По Стволу явно гуляли недруги и старательно уничтожали оборудование хроноускорителя. Зато именно это обстоятельство окрашивало происходящее в оптимистические тона.
— Ствол не умер! — высказал вслух общую мысль Федор. — Он еще дышит. Ну, хотя бы отдельные системы жизнеобеспечения. Мертвое здание не нуждается в дополнительном разрушении.
— Паша, — позвал Белый, но рация молчала, стены полностью экранировали радиоволны.
— Что будем делать?
— Возвращаться.
— Может, попробуем выйти во внутренний двор, посмотреть, что там? — предложил Иван.
— То же самое, — буркнул Григорий, но подумал и согласился: — Полчаса потратить можно, хотя ничего особенного мы не увидим.
Он оказался прав и не прав одновременно.
Во двор здания удалось выйти со второй попытки, не со стороны лифта — коридор выхода там был полностью разрушен, — а со стороны бокового ответвления, тупика со смотровой системой. Здесь, в торце коридора, зияла брешь, и разведчики один за другим протиснулись в нее, чтобы увидеть абсолютно черную плоскость двора, испещренную метровой ширины трещинами, и ослепительно белую балку «псевдоголема», разрубившую стены здания почти до уровня третьего этажа. Впечатление создавалось такое, будто двор Ствола был когда-то залит толстым слоем асфальта. Ни трава, ни деревья на нем не росли, он был ровным, как поле такыра в глинистой пустыне. Лишь две детали на обозримом трехкилометровом пространстве этого поля разнообразили пейзаж: глыба у стены здания, оплывшая, как восковая свеча, фиолетового цвета с красным отливом, напоминавшая сталагмит и ракету одновременно, и знакомая черепаховидная машина с двумя торчащими многометровыми усами под балкой «голема» в центре площади.
— Сходим посмотрим? — задал вопрос Костров, не имея особого желания бродить по «асфальтовому такыру».
Белый не ответил, внимательно обшаривая взглядом стены здания, серые, безжизненные, с окнами и без них, усеянные порами, нишами и звездообразными дырами. Внизу, у поверхности двора, стены тоже были черными и оплавленными, пустившими потеки и наплывы. Один из участков стены на высоте двухсот метров привлек внимание Григория, и он указал на него:
— Ничего не замечаете?
Иван оглядел этот участок, отличающийся цветом — он был гораздо светлее, — блеском, отсутствием пятен и ям, и хотел сказать: ну и что? — и вдруг сообразил:
— Там могли сохраниться системы жизнеобеспечения Ствола! Сейчас же проверим. Пошли.
— Успеем, не шебуршись. Таких участков должно быть несколько, хроноускоритель имел больше трех десятков зон безопасности, снабженных особой экранировкой и полевой защитой. Видимо, мы открыли одну из них.
— Гриша, а та скала у стены тебе ничего не напоминает? — поинтересовался Полуянов.
Белый сузил глаза, что-то вспоминая.
— Драккар?!
— Очень похоже. Автоматика машины могла и сдохнуть в процессе перехода, ресурс тоже, наверное, исчерпан, но корпус уцелел.