На этот раз выпили не чокаясь. Неожиданно Александрис пристально уставился на Алекса.
– А ты, хочешь еще раз полковником стать?
Магу помедлил с ответом, потом выдавил из себя.
– Мне бы, ваше величество, подучиться.
– Что? Учиться? Сколько у тебя штыков было при Каме? Десять тысяч?
– Двенадцать с половиной, ваше величество, при одиннадцати пушках и шестьсот сабель.
– Вот, – Александрис ткнул в потолок указательным пальцем, – это же, считай, дивизия по меркам любой армии. А командование дивизией – генеральская должность. Так чему еще тебя могут научить пузатые полковники из академии? А я тебе полк предлагаю прямо сейчас! И чин полковничий сразу! Соглашайся, пока я добрый!
– Знали бы вы, ваше величество, – тяжело вздохнул Алекс, – сколько ошибок я совершил по причине недостатка знаний! А скольких потерь можно было бы избежать… Прошу разрешения вашего величества на допуск к вступительным экзаменам в Академию генерального штаба в следующем году.
– Ладно, – махнул своей лапищей император, – иди, учись. Стой! А почему в следующем?
– Так ведь набор уже закончен. Сейчас зачисленным дали месячный отпуск для обустройства личных дел, а потом занятия начнутся.
– Да, – озадачился император, – действительно набор закончен. А раньше ты экзамены сдавал?
– Так точно, ваше величество. На тактике срезался.
На это ответ Александрис разразился оглушительным хохотом. Алекс ничего смешного в своем провале не находил, но не обижаться же на императора.
– Нет, ну надо же! Кто бы мог подумать – полковник Барти срезался на тактике! Да, сильны полковники у меня в академии.
Отсмеявшись, император стер набежавшую слезу и перешел к делу.
– Завтра… Нет, через два дня явишься к начальнику академии, все будет готово.
– Ваше величество, правила поступления…
Александрис грохнул по столу кулачищем.
– Я – император, и сам могу решить, кто достоин поступления в академию, а кто – нет! Явишься, и точка!
Алекс тут же вскочил и вытянулся.
– Слушаюсь, ваше величество!
– У меня для тебя еще кое-что есть.
Император поднялся с кресла, подошел к секретеру и достал из ящика плоскую коробку голубого бархата. В коробке оказалась большая многолучевая звезда, блестевшая многочисленными бриллиантами. Орден Андреаса Первопризванного. Кроме членов царской семьи, ныне живущих кавалеров таких орденов на всю Руоссию было не больше десятка.
– Ваше величество, мне такой орден по статуту не положен.
– Тоже мне знаток статута! Этим орденом награждает император лично, и того, кого сочтет достойным. Заслужил – носи!
На этом аудиенция была окончена. Алекс уже взялся за ручку двери, чтобы выйти.
– Капитан, – долетело из глубины кабинета, пришлось обернуться и замереть – тактик ты отличный, а стратег – хреновый. Ступай, учись!
Сидевший за столом самодержец почему-то уже не напоминал подвыпившего гуляку, каковым казался еще полминуты назад.
– Слушаюсь, ваше императорское величество!
И Алекс отправился обмывать новый орден.
Едва вновь принятый на службу капитан Магу покинул императорский кабинет, как в нем откинулась одна из боковых панелей, оказавшаяся потайной дверью, и в кабинет вошел моложавый генерал в жандармском мундире. Судя по тому, как свободно он себя чувствовал в присутствии самого императора, отношения между ними были весьма доверительными, и в кабинете этом он был частым гостем.
– Ну, что скажешь? – император откинулся на спинку кресла.
– Вы же знаете мое мнение, ваше величество, те уступки, на которые нам пришлось пойти, не стоили…
– Стоили! Там, под Коварной, вся свита кинулась от меня прочь, спасая свои шкуры. И только он один отправился меня спасать!
– С ним еще был Троеградский, – напомнил императору жандарм.
– И он очень хорошо справился с ролью грузчика, одному Магу поднять меня в седло было не под силу. Я ему жизнью обязан! Жизнью! И этот долг я вернул. Все, эта тема больше не обсуждается! Я спросил ваше мнение по поводу капитана Магу, отвечайте!
Раздосадованный тем, что вызвал императорское неудовольствие, генерал максимально сгладил свой вердикт.
– Честолюбивый мальчик и осторожный. На такую жирную приманку не клюнул!
– Это у них семейное, – подхватил генеральскую мысль Александрис, – папаша у него такой же осторожный. Сейчас вот ходит все вокруг двора, думает к какой группировке примкнуть и не прогадать. Вот и сынок у него такой же. Когда нужно действовать – орел, а там где подумать нужно – излишне осторожен становится, на том и горит.