Женщина вошла в комнату через холщовую заслонку, которая висела над дверным проемом. На ней был комбинезон шиферного цвета, такой же как и на Норе. Нора узнала ее лицо, вспомнив из вчерашнего дня. Ужасно худая, ее кожа была как бледный пергамент, морщинистой в уголках глаз и рта. Ее темные волосы были коротко стрижены, должно быть для бритья. Тем не менее женщина казалась воодушевленной, чем Нора понять не могла. Вероятно ее работа здесь заключалась ––-. Ее звали Салли.
Нора позвала ее, как делала это вчера. Где моя мама?
Улыбка Салли была как у всех сотрудников обслуживающих посетителей, располагающей и терпимой. Как спалось г-жа Родригиз?
При поступлении Нора представилась ложным именем, ее имя, как и ее связь с Эфом безусловно вызвало бы пристальное наблюдение. Я спала достаточно неплохо, ответила она. Благодарю за успокоительное добавленное в мою воду. Я спрашиваю где моя мать.
Я предполагаю что она была передана в Закат, который является своего рода домом для престарелых связанным с лагерем. Это нормальный процесс.
Где это? Я хочу ее видеть.
Она в отдельной части лагеря. Я надеюсь что визит туда возможен, но не сейчас.
Покажи мне. Где это.
Я могла бы показать ворота, но…Но внутри я сама не была.
Ты лжешь. Если же ты действительно веришь в это, значит ты врешь сам себе.
Салли была всего лишь слугой, посланником. Нора поняла что Салли не намеренно пытается ее ввести в заблуждение, она просто повторяет то, что ей было сказано. Возможно она и понятия не имела что “Закат” не мог бы существовать в точности так, как она описывает.
Пожалуйста, послушай меня. сказала Нора охваченная яростью. Моей маме не хорошо. Она больна, она в встревожина. Она страдает болезнью Айцгеймера.
“Я уверена, о ней позаботятся”.
Она будет подавлена. Без сомнения. Она пережила свою полезность для этого. Но она больна, она в панике, она должна увидеть знакомое лицо. Вы понимаете? Я просто хочу ее увидеть. В последний раз “.
Это было ложью, конечно. Нора хотела забрать ее оттуда. Но сначала она должна была найти свою мать.
Ты же человек. Как ты сможешь сделать это -как?
Салли протянула руку, чтобы взять Нору за руку и успокоить, но движение получилось механическим. Она действительно в лучшем месте, Г-жа Родригез. У пожилых есть рационы которых достаточно для поддержания их здоровья и это не обязывает давать что-либо в замен. Если честно. я завидую им.
Ты действительно веришь в это? изумилась Нора.
Мой отец там, сказала Салли.
Нора схватила ее за руку. Разве ты не хочешь увидеть его? Покажи мне где это.
Салли была само сочувствие - до такой степени, что Норе захотелось влепить ей пощечину. “Я знаю, разлука - это сложно. Но сейчас Вы должны сосредоточиться на заботе о самой себе”.
Это вы накачали меня наркотиками?
Праздничная улыбка Салли сменилась озабоченностью - возможно из за беспокойства вменяемости Норы, для ее будущих возможностей как продуктивного члена лагеря. У меня нет доступа к препаратам.
Неужели они накачали тебя?
Салли не смогла понять реакции Норы. Карантин закончился, сказала она, теперь ты часть общества лагеря, и я покажу тебе окрестности, чтобы помочь тебе акклиматизироваться.
Салли вывела ее через небольшую открытую буферную зону. вдоль дорожки крытой брезентом, защищающим их от дождя. Нора взглянула на небо: беззвездная ночь. Салли предоставила документы человеку на КПП, мужчине лет 50-ти, одетого в белый докторский халат поверх синевато-серого комбинезона. Он посмотрел на форму, взглянул на Нору глазами сотрудника таможни, затем пропустил их.
Дождь доставал их, несмотря на навес над головой, забрызгивая их ноги. Нора носили ортопедические босоножки больничного стиля с губчатой подошвой. Салли носила удобные, для сырости, кроссовки.
Путь из щебня выводил на широкую круговую пешеходную дорогу, огибающую смотровую вышку, похожую на станцию спасателей. Этот круг сформировал своего рода центр, от которого отходили четыре других пути. Поблизости стояли здания складского типа - длинные и низкие, в отдалении - строения, казавшиеся заводскими. Никаких знаков отмечающих направление, только стрелки, выложенные из белого камня на грязной земле. Слабые огни освещали пути, необходимые для человеческого перемещения.