— О! Гляди, что у него на заборе!
Максим сначала решил, что на одиноко торчащий металлический кол нацепили старый мяч. Но это оказался мотоциклетный шлем.
— И это ничего не значит, — буркнул он, и мысленно повторял про себя эти слова, пока перелезал через ограду, брел по заросшему травой двору, сбивал замок с гаража. Дом выглядел неплохо, гараж тоже, хозяева, скорей всего, умерли недавно. И может быть, как раз лежали в доме. Думать об этом не хотелось.
Замок отскочил, дверь распахнулась. А в темноте, не совсем еще сырой и мрачной, поблескивал металлический руль. Это оказался прилично сохранившийся «Спарк».
Отъезд запланировали прямо на следующий день, пока никто не обнаружил мотоцикл. Его вполне могли украсть или изъять для общественных нужд. Попрощались с остальными наскоро, без особых эмоций. Попыток отговорить не было, услышав железный аргумент: «Домой», люди только желали удачно добраться. Рустам — охранник, избивший бомжа Батюшку, — притащил на дорогу царский подарок — пистолет.
— А тебе что останется? — Максим спросил это просто из вежливости, от оружия уходящие не отказывались. На дорогах оно пригодилось бы непременно.
— Это — «Вальтер», — объяснил Рустам. — От собак хорошо. Здесь у меня другие лежат. Пригодятся.
Помолчав, добавил:
— Ну и себе пуля, если что, есть… — и быстро ушел, не дожидаясь утешений или благодарностей.
Пистолет сунул за пазуху Семен:
— Стрелять умеешь, Макс? Плохо? А я умел когда-то. Пусть у меня будет.
Люба, старшая по общежитию, всплакнула и принесла запас метформина с давно истекшим сроком годности:
— Что ему сделается, он сухой!
Максим, чтобы Любу не обижать, таблетки взял, решив выкинуть их в ближайшую канаву.
Выехали ранним утром, еще до света. Мотоцикл завелся почти сразу, пришлось разве только почистить свечу, и оба перекрестились, понимая, что более сложный ремонт просто не потянут. Бензин наверняка потерял часть свойств, но все же мотор завелся, и мотоцикл двинулся.
Мотоцикл Максим не водил уже довольно давно, последний раз садился за руль больше десяти лет назад. Тогда он был относительно молод, не одинок, тогда они еще загадывали путешествие, в которое он сейчас ехал один… ну, не один, с Семеном. С дряхлым дедом, от которого помощи мало.
Пока солнце не поднялось высоко, ехать было комфортно — ни жарко, ни холодно, держались они основной трассы, где ещё сохранился асфальт, скорость смогли развить приличную. Максим, впрочем, этим не обольщался и сначала каждую минуту ждал, что мотор закашляется, выплюнет чадящее облако газа и сдохнет. Но тот пока терпел.
Семён тоже терпел. Конечно, ему было бы удобней ехать на легковом авто, но тут уж выбирать не приходилось. Дорога поначалу была относительно ровной, потом — и довольно скоро — мотоцикл стало потряхивать, пока что не сильно. Скорость пришлось сбавить.
Людей на дороге не попадалось. Только однажды, ещё недалеко от Ростова, вышел из кустов крупный нестарый мужчина лет шестидесяти на вид, а на самом деле, возможно, ещё моложе, и крикнул:
— Э! Мотопробег?
Максим кивнул. Человек показал большой палец и снова скрылся в кустах.
— Хорошо хоть, не средний, — хмыкнул Семён.
Этот человек, видимо, решил, что они совершают поездку из спортивного интереса, размышлял Максим. В принципе, это так и есть, и это не дает сразу повеситься? Или же чертов инстинкт самосохранения?
Он снова спросил у Семена, зачем ему именно Крым, но старик то ли не расслышал, то ли не захотел отвечать.
Становилось жарко. Особенно накалились шлемы, взятые вчера в спортивном магазине. Может быть, обветшали и испортились из-за ненадлежащего хранения или просто за давностью лет.
Лучшей дорогой, конечно, была трасса Дон, но она слишком отклонялась от кратчайшего маршрута. Лишняя сотня километров означала лишние несколько литров бензина, которых не было. К тому же по всей протяженности дорога не уцелела, по слухам, ее и перекрывали, и уродовали взрывами.
И еще одна причина была — слишком мрачные воспоминания у Максима были связаны с трассой «Дон», равно как и случайно выехать на побережье Азовского моря ему было страшно. Он же помнит, что лежит на дне.
Поначалу они взяли неплохой темп и Максим, за десять лет благополучно забыв, как быстро устают у мотоциклиста спина и ноги, решил уже, что до пролива они доберутся без остановок, в крайнем случае, с одной-двумя. Но уже через час и Семен начал охать на каждом ухабе, и сам Максим понял, что без привалов не выдержит, и мотоцикл нагрелся так, будто его не освещало солнце, а жгли в доменной печи.