Солнце превратилось в огромный алый шар, море — в сияющее красноватое зеркало, по которому протянулась светлая дорожка. И на этой дорожке вдалеке виднелся черный мазок.
— Как она так быстро, ветра вроде не было. Теперь назад не уплывем, — Максим подобрал оба рюкзака. Ноша была ему не по силам, он подтолкнул один к Семёну. — Надо идти скорей, вдруг они вернутся?
Старик, наклонившись, рассматривал правую штанину внизу, у щиколотки.
— Кажется, не прокусила. А ты? тебе ж руку хватал?
— Разорвал рукав, рука цела, — успокоил Максим.
— Не бешеный ли, — старик, охая, поднял рюкзак на плечо, и кивнул: — Пошли.
Максим зябко вздрогнул:
— Да вряд ли. Он бы тогда один был, не в стае.
— Промой руку, — велел старик. — Только не здесь, отойдем. Надо забраться от них на высоту. Почему они здесь? Что они жрут?
— Тех, кто сюда переплывает, они жрут… Может, свалка была, сейчас там нет съедобного, но они по привычке. Или рядом у них водопой.
Над водой. Праведник Тавриды
Заночевали, забравшись на крышу длинного административного одноэтажного здания, стоявшего на краю села. Уходить дальше не было ни сил, ни времени: мгновенный южный закат уже сменился ночью. Максим рассмотрел свой локоть, насколько это было возможно, убедился, что одежда надорвана, но царапин на коже нет, обтер руку, плеснув на ладонь немного спирта из их скудных запасов. Спирт выдохся, но это было лучше, чем ничего. В свое последнее путешествие они взяли собственные же спальные мешки, давным-давно позаимствованные в спортивном магазине. В общине такие спальники приобрели себе практически все, кто мог самостоятельно передвигаться и забираться туда. Это экономило тепло.
Ночью дежурили по очереди. Все прошло спокойно, хотя где-то вдали и раздавался вой. Возможно, псы вернулись на место боя и растерзали труп своего вожака… надо же им что-то есть?
Утро настало неожиданно прохладное и туманное. Со всеми предосторожностями спустились вниз, посмотрели на скудный запас воды в бутылке, искать пруд возле поселка не рискнули и побрели на запад, надеясь найти там ручей или озерцо. Шли, оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха, но вчерашних знакомцев не было.
Туман вскоре рассеялся. Утреннее море, спокойное, золотистое, предстало во всей красе, только оценить эту красу мешали ноющая спина, гудящая голова, сухость во рту и дискомфорт во всем теле. Максим ловил себя на том, что зря позволил уговорить себя и пуститься в эту авантюру, не все ли равно, где дожидаться конца? Но что-то заставляло идти вперёд — может, память о друзьях, за которых теперь он обязан был совершить последнее путешествие, а может, инстинкт, который гонит умирающее старое животное прочь от стаи…
Местность стала повышаться. Полоса диких песчаных пляжей сменилась холмами, которые все высились и превратились в настоящее плоскогорье. От побережья далеко уходить они не рискнули, но все же прошли немного вглубь этого горного края и нашли бьющий из-под скал источник — настоящее сокровище. Воды напились впрок, наполнили обе бутылки, здесь же задевали несколько сухарей. Семён вдруг забеспокоился:
— А можно тебе их, Макс? У тебя ж этот, как его?
— Это у тебя склероз, — беззлобно огрызнулся Максим. — Если другого нет, то что? Ну, сдохну. Потихоньку, я ж не сахар ем.
— В степи птицы, зайцы, — пообещал старик. — Пройдем…
Вокруг царила тишина, вдалеке плескалось о скалы море. За холмами видна была цветущая степь. Но от всей захватывающей дух красоты лишь тяжелее становилось на сердце. Возможно, эту чудесную картину больше не увидят ничьи глаза. Только животные, не способные ни понять, ни оценить, ни восхититься, будут карабкаться по скалам и жевать цветы. Да еще хлопать крыльями птицы, которых тут невидимо… Лиза любила птиц…
— Пошли, что ли? — резко сказал Максим, поднимаясь на ноги. Вот оно, путешествие, вон сколько тут всего, смотри — не хочу, а ему хочется только повеситься. Ладно, такой роскоши себе позволять нельзя. Взялся доставить деда Семена на родину — доставит.
— У тебя что, сахар подскочил? — допытывался Семен. — Так ты выпей, чего тебе Любка с собой насовала? Это же таблетки, они сухие, хоть какие-то свойства сохранились?
— Нормально все, — соврал Максим. — Кстати, хорошо, что напомнил…
Таблетки полетели вниз и закатились под жесткий темно-зеленый куст.
— Вот так вот, думаешь, они уже отрава?
— Конечно.
— Да и отрава бы пригодилась! — вдруг вспылил старик. — Мало ли, боли страшные или паралич, они бы и пригодились.
— Есть у меня, есть, — заверил его Максим. — Нормальное снотворное, без боли, без рвоты.