Закончив, но не утолив жажду (всегда неутолимую), он позволил добыче соскользнуть по его телу, могучие руки освободили обращенного человека, который мешком свалился на землю. В тоннелях вокруг шептал ветер, раздувая его черный плащ, вдали гремели поезда подземки. Железо билось о сталь, и это клацанье было словно истошный вопль самого мира, который внезапно осознал, КТО в него пришел.
Явление
Штаб-квартира проекта «Канарейка», угол Одиннадцатой авеню и Двадцать седьмой улицы
На третье утро после приземления рейса 753 Эф привел Сетракяна в штаб-квартиру проекта «Канарейка». Она находилась в западной части Челси, в квартале к востоку от Гудзона. До того как Эф организовал проект «Канарейка», в трехкомнатном офисе располагалось подразделение ЦКПЗ, занимавшееся медицинским скринингом рабочих и добровольцев, которые участвовали в разборе завалов на месте бывшего Всемирного торгового центра.
Настроение Эфа поднялось, когда они свернули на Одиннадцатую авеню. У подъезда стояли две патрульные машины и два автомобиля без опознавательных знаков, но с правительственными номерами. Директор Барнс начал действовать, и теперь можно было рассчитывать на столь необходимую помощь. Конечно же, Эф, Нора и Сетракян не могли самостоятельно справиться с этой бедой.
Дверь в офис на третьем этаже была открыта. Барнс разговаривал с мужчиной в штатском, который представился специальным агентом ФБР.
– Эверетт, как хорошо, что ты здесь, – обрадовался Эф, увидев директора. – Именно ты мне и нужен.
Он подошел к маленькому холодильнику у двери, достал квартовую бутылку цельного молока и начал жадно пить. Ему требовались молочные жиры и кальций, точно так же как когда-то требовалось спиртное.
«Одну зависимость меняем на другую», – подумал он.
К примеру, еще на прошлой неделе он полагался только на законы науки и природы. А теперь – на серебряные мечи и ультрафиолет.
Он опустил ополовиненную бутылку, вдруг осознав, что утолял жажду жидким продуктом, полученным от другого млекопитающего.
– Кто это? – спросил директор Барнс.
– Это… – Эф вытер молоко с верхней губы. – Это профессор Авраам Сетракян.
Свою шляпу старик держал в руке. Под светильниками низкого потолка его алебастровые волосы ярко сияли.
– Так много произошло, Эверетт… – Эф еще отпил молока, гася пожар в желудке. – Даже не знаю, с чего начать.
– Почему бы не начать с тел, пропавших из моргов?
Эф опустил бутылку. За его спиной возник полицейский и загородил дверной проем. Второй агент ФБР сидел за ноутбуком Эфа и тюкал по клавишам.
– Эй, позвольте!.. – воскликнул Эф.
– Эфраим, что ты знаешь о пропавших трупах? – спросил Барнс.
Какую-то секунду Эф всматривался в лицо директора ЦКПЗ, пытаясь что-то прочитать, но ничего не понял. Затем перевел взгляд на Сетракяна. Старик ничем ему не помог – он стоял совершенно неподвижно, держа шляпу в искалеченных руках.
Эф повернулся к боссу:
– Они ушли домой.
– Домой? – переспросил Барнс. – На небо?
– К своим семьям, Эверетт.
Барнс посмотрел на агента ФБР, который не отрывал взгляда от Эфа.
– Они же мертвы! – воскликнул Барнс.
– Они не мертвы. По крайней мере в том смысле, как мы это понимаем.
– Мертвые все одинаковые, Эфраим.
Эф покачал головой:
– Теперь уже нет.
– Эфраим… – Барнс приблизился на шаг, в его голосе слышалось сочувствие. – Я знаю, в последнее время ты отдавал работе очень много сил. И я слышал о твоих семейных неурядицах…
– Погоди-ка. Я ведь не говорю, будто до конца понимаю, что все это значит.
– Речь пойдет о вашем пациенте, доктор, – подал голос агент ФБР. – О пилоте рейса семьсот пятьдесят три авиакомпании «Реджис эйрлайнс». Капитане Дойле Редферне. У нас есть несколько вопросов касательно его лечения.
Эф не подал вида, что по его спине пробежал холодок.
– Получите соответствующий судебный ордер, и я отвечу на ваши вопросы.
– Может, вы объясните вот это?
Фэбээровец открыл маленький видеоплеер, который стоял на краю стола, включил его. На экране появилась комната в подвале больницы. Редферна снимали сзади. Он покачивался, выглядел растерянным, сбитым с толку, отнюдь не разъяренным хищником. Конечно же, не показала камера и жало, торчащее изо рта.
Зато она показала Эфа с трефином в руке. Коронка вращалась. Мгновение спустя она вгрызлась в шею Редферна.
Экран погас – часть пленки вырезали – и тут же вспыхнул: на нем появились Нора, стоящая чуть позади и прикрывающая рот рукой, тяжело дышащий Эф и лежащий на полу Редферн.