– Так… днем они спят?
– О, это было бы очень удобно: несколько гробов в подвале, а там спят вампиры. Но нет, они вообще не спят. В том смысле, в каком мы это понимаем. Они на некоторое время угомоняются, если наедаются до отвала. Переваривание крови их утомляет. Но ненадолго. Они уходят под землю в дневные часы лишь для того, чтобы не попасть под смертоносные солнечные лучи.
Нора побледнела. Сейчас она выглядела как маленькая девочка, которой сказали, что умершие люди не отращивают крылья и не улетают на небо, чтобы стать ангелами, а вместо этого остаются в земле, отращивают жало и превращаются в вампиров.
– Вы что-то произносили, перед тем как отрубить им головы. Какую-то фразу на чужом языке, словно приговор или заклинание.
Старик поморщился. Произносил-то он для того, чтобы успокоить себя. Чтобы укрепить руку для финального удара.
Нора ждала. И Сетракян понял, что ей необходимо услышать эту фразу.
– Я говорил: «Стригой, мой меч поет серебром». – Он вновь поморщился. – На древнем языке это звучало лучше.
И Нора поняла, что истребитель вампиров человек очень скромный.
– Серебро, – повторила она.
– Только серебро, – кивнул Сетракян. – Во все века оно ценилось за антисептические и бактерицидные свойства. Можно рубить вампиров сталью и простреливать свинцом, но только серебро причиняет им боль.
Эф зажимал свободной рукой второе ухо, чтобы расслышать Пита, который ехал в автомобиле неподалеку от Атланты.
– Что там у вас происходит? – спрашивал Пит.
– Ну… а что ты слышал?
– Что я не должен говорить с тобой. Что у тебя неприятности. Что тебя отстранили от работы, или что-то в этом роде.
– Здесь все ужасно, Пит. Даже не знаю, как сказать.
– Я все равно тебе позвонил бы. Я провел предварительные исследования образцов, которые ты мне прислал.
Эф почувствовал, как еще один камень лег ему на сердце. Доктор Питер О’Коннелл руководил проектом «Необъяснимые внезапные смерти» в Национальном центре по природно-очаговым, трансмиссивным и кишечным заболеваниям, созданном при ЦКПЗ. В проекте «НВС» участвовали вирусологи, бактериологи, эпидемиологи, ветеринары и врачи-клиницисты, работающие как в ЦКПЗ, так и в других структурах. Каждый год в США остается неустановленной причина многих и многих смертей. О какой-то их части, примерно семистах в год, информацию передают в «НВС» для дальнейших исследований. Из этих семисот примерно в пятнадцати процентах случаев причину удается установить, тогда как по остальным идет систематизация сведений.
Каждый сотрудник ЦКПЗ, участвующий в проекте «НВС», занимал в этом ведомстве и какую-то другую, постоянную должность. Вот и Пит возглавлял отдел патологии инфекционных заболеваний; в вопросах о том, как и почему вирус воздействует на хозяина, он был настоящим экспертом. Эф и забыл, что отправил ему биопсии и образцы, взятые при первичном осмотре капитана Редферна.
– Это вирусный штамм, Эф. Нет никаких сомнений. Фрагменты ДНК просто поразительны…
– Пит, пожалуйста, послушай меня…
– Гликопротеин обладает удивительными характеристиками связывания. Прямо-таки ключ-отмычка. Потрясающе. Этот маленький мерзавец не просто похищает клетку-хозяина, не просто использует ее для репродукции. Нет, он проникает в РНК. Сливается с ней. Поглощает ее… и при этом не использует. Что он делает, так это воспроизводит копию себя, слитого с клеткой-хозяином. И он берет только те части, которые ему нужны. Я не знаю, что ты видишь у своего пациента, но теоретически этот вирус может воспроизводиться, воспроизводиться и воспроизводиться, чтобы спустя много миллионов поколений, а процесс идет очень быстро, создать свою собственную структуру органов. Он может изменить хозяина, превратить… Во что – не знаю… но мне хотелось бы это выяснить.
– Пит… – Голова у Эфа шла кругом.
Слова Пита многое проясняли. Вирус сокрушал клетку и трансформировал ее… точно так же как вампир сокрушал и трансформировал жертву.
Вампиры, как и вирусы, плодили себе подобных.
– Я бы хотел сам провести полное генетическое исследование, чтобы понять, каким образом…
– Пит, послушай меня. Я хочу, чтобы ты все уничтожил.
В установившейся тишине Эф расслышал, как шуршат дворники по ветровому стеклу.
– Что?
– Оставь все свои записи, но образцы уничтожь немедленно.
Вновь шуршание дворников.
– Уничтожить образец, с которым я сейчас работаю? Как ты знаешь, часть мы оставляем на хранение, на тот случай, если…
– Пит, я прошу тебя прямо сейчас поехать в лабораторию и все уничтожить.