– Пока ничего не нашли, – принялась рассказывать Нора. – Ребята из НСБТ демонтируют речевой самописец и «черные ящики». Я не знаю, почему они думают, что «черные ящики» в порядке, если все остальное на самолете отказало самым катастрофическим образом, однако отдаю должное их оптимизму. До сих пор от технологий толку было мало. Мы здесь двадцать часов, а эта птичка по-прежнему открыта настежь.
Нора была, пожалуй, единственным известным Эфу человеком, кому эмоции помогали работать лучше и эффективнее, у всех остальных происходило наоборот.
– Кто-нибудь побывал в самолете после того, как вынесли трупы?
– Думаю, что нет. Пока нет.
Эф поднялся по трапу и вошел в салон, не забыв прихватить с собой схемы. Все кресла пустовали, в салоне царило нормальное освещение. С точки зрения Эфа и Норы, была еще одна важная вещь, отличавшая это посещение от предыдущего: освободившись от упаковки защитных костюмов, теперь они могли включить все пять органов чувств.
– Запах улавливаешь? – спросил Эф.
Нора принюхалась:
– Что это?
– Аммиак. Но не только.
– Еще… фосфор? – Нора поморщилась. – И что, из-за этого они отправились на тот свет?
– Нет. В самолете газовых примесей не обнаружено. Но…
Эф огляделся… Что же здесь такое, что они никак не могут увидеть?
– Нора, будь добра, принеси «волшебные палочки».
«Волшебными палочками» они называли компактные лампы черного света – невидимого глазу ультрафиолетового излучения. Именно от него ярко светятся свежестираные хлопчатобумажные рубашки посетителей во время «страшных поездок» в парках развлечений. Эф вспомнил, как они отмечали девятилетие Зака в «Космическом боулинге»: всякий раз, когда Зак улыбался, его зубы сверкали ослепительной белизной.
Пока Нора ходила за лампами, Эф прошелся по салону и опустил везде шторки, чтобы затемнить помещение.
Нора вернулась с двумя «волшебными палочками». Они с Эфом включили лампы, и мгновенно темный салон превратился в безумный калейдоскоп – на полу и на сиденьях вспыхнули пятна света, переливающиеся всеми цветами радуги. Темными остались только те участки кресел, которые когда-то были непосредственно скрыты телами пассажиров.
– О боже… – прошептала Нора.
Кое-где светящаяся субстанция покрывала даже потолок – словно кто-то плеснул красок и туда.
– Это не кровь, – сказал Эф.
Зрелище потрясло его. При попытке охватить взглядом весь салон, до задней стенки, создавалось ощущение, будто они попали в картину Джексона Поллока.
– И все же это какое-то биологическое вещество.
– Что бы это ни было, оно распылено по всему салону. Словно здесь что-то взорвалось. Но откуда пошел взрыв?
– Отсюда. С того самого места, где мы сейчас стоим.
Эф опустился на колени, чтобы осмотреть ковер. Едкий запах усилился.
– Нужно взять образец и отправить на анализ.
– Ты уверен? – спросила Нора.
Гудвезер поднялся. Он все еще не мог прийти в себя от изумления:
– Посмотри-ка сюда.
Он показал Норе одну из конструктивных схем. На ней изображался лаз аварийного доступа, предусмотренный в «боингах» 777-й серии.
– Видишь этот заштрихованный контур в передней части самолета?
– Похоже, какая-то лестница.
– Ну да, и она примыкает к кабине экипажа.
– А что означают буквы «ВМОЭ»?
Эф направился к камбузу, располагавшемуся рядом с кабиной экипажа. Эти же буквы были нанесены на одну из стенных панелей.
– Верхнее место отдыха экипажа. Стандартное решение для этих магистральных птичек.
Нора пристально посмотрела на Эфа:
– Кто-нибудь его проверял?
– Я точно знаю, что мы не проверяли, – ответил Гудвезер.
Он повернул ручку, утопленную в стене, и отодвинул панель в сторону. За трехстворчатой дверкой открылась узкая винтовая лестница, уходящая вверх, в темноту.
– Черт! – вырвалось у Норы.
Эф направил на ступени «волшебную палочку».
– Я так понимаю, это означает, что ты пропускаешь меня вперед, – улыбнулся он.
– Подожди. Давай позовем кого-нибудь.
– Нет. Они не знают, чего искать.
– А мы знаем?
Эф проигнорировал вопрос и начал подниматься по узкой спирали лестницы.
Отсек наверху был очень тесным, с низким потолком. Иллюминаторы отсутствовали. «Волшебные палочки» куда больше подходили для криминалистических исследований, чем для освещения.
Они разобрали очертания двух стоявших по бокам отсека кресел бизнес-класса. Спинки были опущены. За креслами, вплотную друг к другу, располагались две койки. Забираться в них можно было только ползком. Черного света хватало, чтобы понять: в помещении никого не было. И его было более чем достаточно, чтобы высветить то же многоцветное месиво, которое Эф и Нора обнаружили внизу. Пятна сливались в полосу, которая шла по полу, по сиденьям, по одной из низких коек. Она была смазана, словно что-то тащили, когда месиво было еще влажным.