– Из Куинса пока нет информации, – ответил доктор Мирнстейн. – Но в Бруклине та же история.
– Та же история? – переспросила Нора. – Трупы пассажиров рейса семьсот пятьдесят три встали и ушли?
– Именно, – подтвердил Мирнстейн. – Я вызвал вас сюда в надежде, что ваше ведомство забрало эти трупы, не сообщив мне.
Барнс посмотрел на Эфа и Нору. Те покачали головой.
– Господи, – выдохнул Барнс. – Я должен позвонить в Федеральное авиационное управление.
Эф и Нора перехватили его, прежде чем он успел набрать номер, и постарались сделать это подальше от доктора Мирнстейна.
– Нам нужно поговорить, – сказал Эф.
Глаза директора забегали. Он перевел взгляд с Эфа на Нору, потом снова уставился на Эфа:
– Как Джим Кент?
– Выглядит неплохо. Говорит, что и чувствует себя хорошо.
– Это радует, – сказал Барнс. – Что еще?
– У него такой же надрез на шее, как и у пассажиров рейса семьсот пятьдесят три.
Барнс нахмурился:
– Как такое возможно?
Эф рассказал о побеге Редферна из кабинета томографии и последующем нападении на Джима. Он достал из большого конверта результаты магнитно-резонансного исследования, которое делали пилоту до злосчастного полета, приложил к настенной панели для просмотра рентгеновских снимков, включил подсветку:
– Так все было «до».
Главные внутренние органы были отчетливо видны, никаких отклонений не просматривалось.
– И что? – спросил Барнс.
– А вот это – «после».
Он приложил к панели другой снимок – грудную полость Редферна испещряли темные тени.
Барнс надел очки с половинными стеклами:
– Опухоли?
– Э… трудно объяснить, – сказал Эф, – но это новые ткани, пожирающие органы, которые были совершенно здоровы еще двадцать четыре часа назад.
Директор Барнс снял очки и опять нахмурился:
– Новые ткани? Что ты, черт побери, хочешь этим сказать?
– А вот что.
Эф перешел к третьему снимку, сделанному с шейного отдела Редферна. На нем четко виднелся новый орган, расположенный в горле ниже языка.
– Что это? – спросил Барнс.
– Жало, – ответила Нора. – Или что-то в этом роде. По структуре – мускул. Убирается внутрь. Достаточно мясистый.
Барнс посмотрел на нее как на чокнутую:
– Жало?
– Да, сэр. – Эф поспешил поддержать Нору. – Мы уверены, что именно этим органом нанесен разрез на шее Джима.
Глаза Барнса снова забегали.
– Вы хотите сказать, что один из выживших в этой авиакатастрофе отрастил жало, которое и вонзил в шею Джима?
Эф кивнул и снова показал на третий снимок:
– Эверетт, мы должны отправить остальных выживших в карантин.
Барнс взглянул на Нору – та согласно закивала.
– То, о чем вы говорите… эти новообразования, это перерождение органов… Такие вещи заразны?
– Именно этого мы и опасаемся, – ответил Эф. – Джим, скорее всего, заражен. Мы должны посмотреть, как прогрессирует эта болезнь, если хотим остановить ее развитие и вылечить его.
– Ты говоришь, сам видел это… это втягивающееся жало, как вы его называете?
– Мы оба видели.
– А где сейчас капитан Редферн?
– В больнице.
– И каков прогноз?
– Ничего определенного, – ответил Эф, прежде чем Нора успела открыть рот.
Барнс уставился на Эфа, только теперь начиная понимать, что дело пахнет жареным.
– Помещение трех людей в карантин означает потенциальную панику среди трехсот миллионов. – Барнс вновь окинул взглядом их лица, ища подтверждение своим словам. – Вы думаете, это как-то связано с исчезновением тел из моргов?
– Не знаю, – ответил Эф, хотя с языка едва не сорвалось: «Об этом даже подумать страшно».
– Хорошо, – кивнул Барнс. – Я запущу соответствующие процедуры.
– Запустишь процедуры?
– Потребуется некоторая возня.
– Это нужно сделать немедленно! – воскликнул Эф. – Прямо сейчас.
– Эфраим, то, что ты мне рассказываешь, необычно и тревожно, но инцидент, вероятно, уже изолирован. Я знаю, ты озабочен здоровьем коллеги, однако, чтобы объявить федеральное распоряжение о карантине, я должен запросить и получить приказ президента, я ведь не ношу такой приказ в бумажнике. На данный момент я не вижу свидетельств потенциальной пандемии, а потому должен запустить соответствующие процедуры по обычным каналам. Пока нет приказа, я не хочу, чтобы ты беспокоил других выживших.
– «Беспокоил»?!
– Паника и так будет. Зачем раньше времени выходить за установленные законом рамки? И вот что я тебе скажу: если другие выжившие тоже заболели, почему мы до сих пор ничего о них не слышали?
На это Эф не нашел ответа.
– Я с вами свяжусь, – объявил Барнс и отправился звонить в Федеральное авиационное управление.