- Коли жив буду, отыщу, - пообещал он себе.
Надо было возвращаться к своим, и Степан пошел. Несколько раз он забредал на братские могилы. Они были повсюду, и на некоторых даже не стояло креста. Сколько минуло времени, кто победил в том сражении и далеко ли русские части, он не знал. Временами ему казалось, что все живое на земле погибло, и он остался один посреди бесконечного безмолвного кладбища. От подобных мыслей Степана охватывала дрожь. Ни огонька, ни звука, лишь кромешный мрак ночи. Лишь однажды, то ли заяц, то ли еще какой зверек выскочил возле него из травы и умчался прочь. Лес черной стеной возвышался сбоку, безмолвно и зловеще наблюдая за каждым его шагом. Наконец, силы окончательно оставили Степана, и он рухнул лицом в траву.
Когда он очнулся, чьи-то белые и тонкие руки перебинтовывали его голову. Он скосил глаза и увидел над собою молодое женское лицо в белой косынке и припухшими от усталости глазами.
- Лежи, миленький, лежи, - зашептало лицо, - скоро тебя заберут, а я пока раны твои перевяжу.
- Хрестя, - потрескавшимися губами, прохрипел Степан.
Женщина дотронулась ладонью до его лба. Прикосновение оказалось прохладным и принесло ему некоторое облегчение.
- Хрестя.
- Меня зовут Евдокия, - мягким голосом сказала она. – Потерпи, миленький, скоро тебе станет легче.
- Евдокия, - пробормотал Степан, силясь припомнить, - Нечаева?
Он бредил, и ему казалось, что он отчего-то потерял сознание посреди родного села, а девушка, жившая от него через два дома, хотела ему помочь.
- Не угадали, – улыбнулась Евдокия. – Моя фамилия Белозерова. А Хрестя, наверное, ваша жена. Вы не волнуйтесь. Поправитесь и обязательно к ней вернетесь.
Степан и не волновался – он вновь потерял сознание, провалившись в вязкое и темное небытие.
[1] Условно: батарея- 8 орудий, дивизион-3 батареи, артиллерийская бригада – 3 дивизиона. В составе дивизии – 1 артиллерийская бригада, т.е. всего 48 орудий (в начале войны – в основном легких, 76 мм). Корпус (2 дивизии) – 96 орудий. Кроме того, корпус имел мортирный дивизион – 2 батареи по 6 орудий.
[2] В русской армии эскадрон (у казаков - сотня) составлял примерно 140 чел. В полку 6 эскадронов, т.е. около 850 чел. Как и в пехоте имелись команды: разведчиков, саперов, связи, 8 пулеметов.
Часть 1. Глава 19. Штефан
1
Вбежавший в блиндаж солдат выглядел взволнованным:
- Братцы, армию генерала Самсонова разбили.
- Да ну, - мрачно отозвались голоса с деревянных настилов.
- Ей Богу, сам слышал, как штабные офицеры шептались.
- Как же это?
- А я откуда знаю.
А случилось все так. После поражения своих дивизий под Гумбиненом германское командование весьма озаботилось: если обе русские армии продолжат так же стремительно продвигаться вперед, сближаясь друг с другом, то это создаст угрозу окружения всей 8-ой немецкой армии, и тогда единственным выходом для нее станет отступление вглубь своей территории, за Вислу. И тут, немного успокоившись, немцы поняли, что армия генерала Реннекампфа топчется на месте, полагая, что враг разбит и откатывается назад (разведка вновь отработала неважно). В то же время армия генерала Самсонова, вместо того, чтобы идти на сближение, отклонилась в сторону, увеличивая охват и отрезая противнику путь к отступлению, которого на самом деле не было. В результате между двумя русскими армиями образовался разрыв примерно в сотню верст, что составляло три дневных перехода. Этим-то и воспользовалось германское командование.
Следует напомнить читателю, что после сражения под Гумбиненом, командующий 8-ой германской армии генерал фон Притвиц был снят с должности, а с французского на русский фронт были переброшены два пехотных корпуса и одна кавалерийская дивизия, что спасло союзников от разгрома в сражении на Марне. Тем временем все силы 8-й германской армии, используя развитую железнодорожную сеть, стали сосредотачиваться против армии генерала Самсонова, оставив для прикрытия от армии Реннекампфа лишь второочередные, ландверные части. Подобные заслоны не позволяли русской разведке проникнуть вглубь вражеской территории и понять, что же там происходит. Вдобавок немцы перехватили незашифрованные радиопередачи штаба Самсонова со своими корпусами (эти переговоры прослушивались и русской радиостанцией в Брест-Литовской крепости), вызнав необходимые данные об их расположении и оперативных задачах. А что же главнокомандующий фронтом генерал Жилинский? Он также не сумел усмотреть угрозы для 2-й русской армии и, подгоняемый союзниками, требовал от подчиненных ему генералов продолжать наступление. Самсонов и Реннекампф продолжили движение в расходящихся направлениях, со слабыми флангами и отстающими резервами.