«Поросенок крестьянки Авдотьи совершил подкоп под сараем, выбрался во двор и отправился разыскивать своих молочных братьев, которых купил отец Христофора. По понятным причинам мотив действий свина оставался неясен. Вероятнее всего, он хотел склонить братьев к побегу и таким образом заново воссоединить семью, а возможно и нет. Как бы то ни было, пробежав через всю деревню, поросенок каким-то чудом обнаружил сарай, в котором томились его родственники, и начал совершать подкоп. За этим противоправным действием он и оказался застукан Христофором. Учитывая, что на спинках всех упомянутых поросят имелись идентичные метки, не удивительно, что мальчик принял поросенка Авдотьи за своего. Свин же, поняв, что план побега раскрыт и его обнаружили, решил ретироваться. Началась погоня. Надо заметить, ловля маленького поросенка голыми руками - задача не из легких. Кто ловил – тот знает. К тому же беглец еще и дразнил мальчугана. Он забегал вперед, потом останавливался и оглядывался, будто спрашивая: «Ну где ты там? Давай же, лови меня скорее!» Стоило Христофору приблизиться к нему на расстояние вытянутой руки, как разбойник вновь давал деру, болтая перед его глазами завитушкой хвоста. Само собой, увлекшийся погоней мальчуган и не заметил, как оказался во дворе крестьянки Авдотьи. Умысла похищать чужое имущество у него не имелось. Поэтому и для ареста оснований тоже не было».
- Как же это? – растерялась женщина.
- А вот так, - улыбнулся сыщик.
- Как-то быстро у вас все получилось, - засомневалась крестьянка и вновь посмотрела с подозрением, сначала на Алексея Петрович, затем на Христофора.
- Не сомневайтесь, - спокойно произнес Белозеров, - именно так все и было. Поверьте моему опыту. Он у меня в подобных делах огромный.
Сказав это, сыщик придал своему лицу самое серьезное выражение (при этом еле сдерживался, чтобы не рассмеяться). Ведь такое нешуточное дело распутал. Будет, чем теперь поделиться с коллегами по сыскному делу. Но главное, тетка Авдотья ему поверила.
- Ладно, - сказала она, сильно убавив громкость своего голоса.
Затем повернулась к Христофору:
- Все равно отцу твому скажу.
Распрощавшись, разошлись с миром. Парнишка не уходил - дожидался, когда злая женщина отойдет подальше. На Алексея Петровича он поглядывал теперь с уважением и любопытством.
- А это не ты тот Христофор, который в пруду голыми руками уток ловит?
- Тот, - шмыгнув носом, ответил мальчишка.
- И что, так прямо по нескольку часов в воде и сидишь, в засаде?
- Сижу.
- И одни глаза только над поверхностью?
- Ага.
- Ну, ты даешь, молодец. Хороший разведчик из тебя выйдет.
Сыщик на прощанье пожал ему руку, пожелал быть рассудительным и очертя голову ничего не совершать.
- А то так, ненароком, можно не только во дворе тетки Авдотьи оказаться, - заключил он, - а еще где похуже!
Остаток дня Алексей Петрович провел за чтением книг и размышлениями. Снова вспомнилось дело профессора Воронова, и он стал продумывать свои дальнейшие действия после возвращения из отпуска. Набросав в записную книжку короткий план, решил через пару дней наведаться в гости к помещице Светлане Сандецкой. Эта женщина не выходила у него из головы. Хотелось надеяться, что к тому времени его мозоли немного затянутся.
Следующий день миновал тихо и незаметно, а затем настало долгожданное утро. Умывшись, выбрившись и надушившись самым тщательным образом, Белозеров внимательно рассмотрел свое отражение в зеркале, наскоро перекусил пирогами, которые спозаранку напекла Татьяна, и стал собираться. Получив у нее же адрес помещицы, решил, что ему не помешает прогуляться пешком. До имения Светланы Ивановны было рукой подать, к тому же день выдался не особо жарким. Время приближалось к одиннадцати часам, когда Белозеров вышел из дома и не спеша пошел по дороге. У него было прекрасное настроение, и он даже пытался представить предстоящую встречу. В подарок он нес упаковку прекрасного шоколада фабрики Абрикосова[1]. Но не сделал он и трех дюжин шагов, как его окликнули.
- Господин Белозеров?
Он обернулся. К нему бежал какой-то человек. Судя по кокарде и сумке за спиной, почтальон.
- Да, - ответил Белозеров.
- Ваше высокоблагородие, вам срочная телеграмма, - запыхавшись, молвил тот и протянул бланк с текстом.
В нем значилось: «Надворному советнику Белозерову Алексею Петровичу велено немедленно вернуться в Петербург. Приказ начальства». И подпись: «Полицейский надзиратель Миронов Е.П.» Расписываясь за получение, Белозеров с досадой подумал: «Вот и состоялось мое судьбоносное свидание».