Анни молча покачала головой. Врач, казалось, увидел ее движение.
-- Планета называется Матион. И наш мир... Как бы помягче сказать, в общем совершенно нечеловеческий. Мы не очень любим людей. Они принесли нашему народу слишком много страданий. Но с другой стороны, мы входим в галактическую цивилизацию уже много-много столетий, поэтому, придерживаясь Конвенции о спасении потерпевших аварии космических аппаратов, иногда мы вынуждены заботиться о тех людях, которые попадают к нам. У нас даже имеется специальное спасательное суденышко и небольшая орбитальная торговая станция "Брильянт", где разрешено находиться людям. Когда вы поправитесь достаточно для того, чтобы перенести небольшое путешествие, мы отправимся на "Брильянт".
-- Так вы хотите сказать, что вы не человек? -- подняла брови она. Образ полного доброго мужичка в белом халате развеялся, как дым.
-- Да, -- согласился Семнадцатый, -- Именно это я и хочу вам сказать. Вы не страдаете ксенофобией? А то, знаете, некоторых спасенных приходится все время держать в сонном состоянии. Прямо до орбитальной станции. Хотя такой вариант не самый полезный для здоровья пациентов, но часто наилучший для психики.
Уговорить медика включить освещение оказалось непросто. Анни пришлось потратить на это больше получаса. Она считала, что давно готова к любому повороту событий, но никак не ожидала, что ее врач находится на потолке унылого некрашеного металлического помещения. Семнадцатый имел множество разнообразных конечностей и больше всего напоминал огромного металлического паука. Анни издала невнятный звук, кашлянула и неуверенно попросила:
-- Вы не могли бы не нависать надо мной? Мне все время кажется, что оттуда легко упасть.
-- О, пожалуйста! -- вежливо согласился медик и передвинулся, -- А вы неплохо воспринимаете действительность. Для вашего спокойствия хочу заметить, что упасть с металлической поверхности я могу, только если очень этого захочу. Конечно, в этом теоретическом случае я мог бы нанести вам травмы. Но я - врач, и вряд ли сделаю хоть что-то, что может ухудшить ваше состояние. Особенно после всех трудов, которые были потрачены, чтобы подлатать вас.
-- Да, конечно, -- рассеянно кивнула девушка, рассматривая свои новые руки - тускло отливающие вороненым металлом манипуляторы. Черные металлические руки слушались ее, как родные.
-- В каждый протез наши мастера встроили несколько независимых источников питания, -- сообщил Семнадцатый, -- У нас очень хорошие механики. Мы не стали накладывать пластикожу, пока вы не одобрите. Если что-то не понравится, они исправят.
Анни рассеянно кивнула. Затем осторожно села. Прямоугольное мягкое ложе оказалось застелено зеленым материалом. Тонкое одеяло и нечто вроде ночной рубашки , из-под которой выглядывали худые колени - одно в синих заплатах искусственной кожи, другое - металлическое, тускло поблескивающее темным легким металлом.
-- Странно, -- сказала она и попробовала встать.
-- Что странно? -- заинтересовался Семнадцатый, поблескивая многочисленными оптическими устройствами и развернутыми в рабочее положение сенсорами.
-- Для человека, который потерял три из четырех конечностей, я неплохо себя чувствую!
-- Спасибо, -- облегченно отозвался врач, -- Очень приятно слышать комплимент нашему искусству. Думаю, что вам можно поесть. Мы составили специальную диету.
Возле кровати от стены откинулась стальная панель, открыв нишу, где стоял алюминиевый поднос с несколькими тарелками и прочей необходимой для еды утварью. От запаха жареной рыбы Анни ощутила волчий голод и набросилась на еду, не дожидаясь особого приглашения. Когда тарелки показали дно, девушка с довольным вздохом прилегла:
-- Я еще никогда так вкусно не ела. Спасибо вам!
-- Пожалуйста, -- вежливо отозвался врач, -- Не вы одна хвалите нашу рыбу. Теперь вам стоит поспать. Все будет хорошо...
13.
"Двадцатка - третьему.
Груз благополучно передан транспортной группе. Движемся по маршруту."
"Семнадцатый - Третьему.
Возникли проблемы со средствами доставки. Три носителя повреждены, их дальнейшее движение невозможно. Сообщите рекомендации."
"Третий - Семнадцатому.
Поврежденные носители уничтожить. Продолжайте движение по графику."
14.
... -- Они разрешили мне пожить в их мире, пока не появится корабль, -- сказала Анни, -- Я прожила там почти полтора года. Полюбила этот странный, нищий, но трудолюбивый и очень добрый народ. Многому у них научилась.
Костер догорал. Джей бросил пустую бутылку и стаканчики в мусорную яму, вздохнул:
-- Матион. Нет, не доводилось бывать. Впрочем, таких миров довольно много.
Они посидели в тишине, которую нарушал только шелест листвы. Теги зевнула, встала, встряхнулась:
-- Уже поздно. Давайте спать. Кстати, что мы будем делать завтра?
-- От нашего бивака нужно пройти еще почти восемьдесят километров, -- Джей поднялся, -- В принципе, мы можем завтра сделать этот участок, если выйдем на рассвете, причем будем выдерживать скорость шесть километров в час. Этот отрезок пути днем практически безопасен. Тем не менее мы не на отдыхе. Будем двигаться так быстро, как только сможем.
-- А что там? -- спросила Анни.
-- Там ночевка. Отдохнем, а затем полезем в Лабиринт, -- Джей улыбнулся, доставая спальный мешок, -- Затем пойдем по Лабиринту, не попадая в ловушки, пока не появится работа для нашего Мартина, а мы по мере сил поможем ему работать.
-- А... Хм... Понятно, -- кивнула Анни, встала, поежилась, -- Ночью будет холодно. Вставай, Март! Завтра у нас опять чемпионат по тасканию на себе твоих инструментов.
-- Скорее - нашей жратвы, боеприпасов, запасного оружия и всякой прочей экипировки, -- обиделся Март, -- Инструменты и десятой части багажа не весят.
Джей тем временем устраивался в палатке. Теги обошла их временный дом, вернулась к входу, поджидая, пока медлительные человекообразные устроятся на ночлег, затем улеглась в ногах Анни.
Под шуршание листвы и негромкий шелест охранной системы маленькая экспедиция заснула. Им снились улицы Йоннара, полные торопливых прохожих, и вздымающиеся вверх громады домов, и яркие рекламы, и эхао, ухоженные, самостоятельные, умные, несущие знамена холеных хвостов, семеня по своим загадочным делам среди суеты огней большого города...
Сторожевая система сработала как будильник, послав импульс в мозг каждому спящему в палатке незадолго до рассвета, когда небо посветлело, став темно-сизым. Теги выбралась наружу недовольно чихая, сонно бурча про мокрую траву и отсутствие санитарных удобств. Остальные сначала скатали и упаковали спальные мешки. Затем Анни занялась завтраком, а Джей с Мартином, вытащив поклажу, сняли и упаковали временный дом их маленькой экспедиции.
Попутно Джей составил электронное письмо для Джин и Луми, в котором объяснил, отчего это он двинулся в путь без своего корабля. Пара намеков должна была дать Джин понять о его нынешнем способе передвижения, послужить извинением и оправданием. Джей всерьез подозревал, что его корабль Джин обиделась на него. В принципе, Джин обидчивостью не страдала, но одинокие прогулки Джея по галактике легко доводили ее до белого каления.
Когда вся амуниция была приведена в походное положение, они присели у кострища и быстро съели все, что Анни наготовила, запивая крепким черным чаем из Маоду. Заварки Анни не пожалела, так что к концу завтрака все в команде испытывали бодрость и легкость необыкновенную.
-- Надо будет пополнить запасы воды, -- напомнила Анни, когда они тронулись в путь, -- Ты вчера говорил, что ручей неподалеку. Зарядим фильтр, а на обед я смогу сварить суп.
-- Суп на ужин, -- отрезал Джей, -- Обед у нас будет легкий и на ходу.
-- Но...
-- Суп вечером. Точка. Идем целый день. Иначе путь ко входу в Лабиринт растянется на два дня, а меня это не устраивает. И еще одно.